Маленький горбун - [57]

Когда это было решено, де Нансе попросил позволения ускорить день свадьбы:

– Чтобы мы могли снова начать нашу простую спокойную жизнь, которая не будет полной и счастливой без Христины.

Граф и графиня де Семиан согласились на все желания де Нансе и решили, что до дня свадьбы Франсуа и Христина будут постоянно видеться то в Нансе, то в имении графини. После этого де Нансе увез с собой Христину, обещав вечером доставить ее к тетке.

Так повторялось каждый день. После завтрака Франсуа приезжал в Семиан, днем де Нансе увозил к себе своих детей, чтобы они могли повидаться с Паоло, после обеда в Нансе они отправлялись обратно и заканчивали вечер с Бернаром и его сестрой.

Через две недели де Нансе наконец сказал, что пора подписать свадебный контракт и что венчание в церкви состоится через день после первой церемонии.

Подписание контракта должно было состояться в доме графини, которая ради этого торжественного случая пригласила к себе множество соседей. Паоло сочинил стихи в честь Христины, составил превосходные букеты и собрал хор из дочерей фермеров. В день свадьбы де Нансе пригласил к себе обедать только графа и графиню де Семиан и их детей.

Накануне подписания контракта Христина получила от своего приемного отца прелестное приданое, довольно простое и вполне по ее вкусу.

Паоло было поручено передать его.

– Посмотреть, Христинетта, какое хорошенькое платьице! Вы быть красавица в кружевах, кашемировых шалях и во всем таком, – говорил он, показывая девушке вещи.

Вечером в день подписания контракта праздник был в полном разгаре, когда принесли ящик, с просьбой немедленно открыть его. Это и было исполнено. В нем лежал превосходный портрет Христины, который Бернар масляными красками написал для Франсуа. Христина и Франсуа, тронутые вниманием, горячо поблагодарили молодого человека.

– Так вот он, твой секрет! – воскликнула Христина.

Гости с удивлением смотрели на изменившегося Франсуа. Адольф, также получивший приглашение, был и изумлен, и раздосадован. Он надеялся отплатить Христине за отказ выйти за него замуж, осыпав насмешками ее горбуна, между тем ему приходилось только внутренне сердиться, не выказывая своего неудовольствия. День церковной свадьбы прошел спокойно и счастливо. По окончании церковной службы де Нансе и Франсуа увезли Христину к себе.

– С вами, мой отец, и с тобой, мой Франсуа, – сказала она, когда коляска катилась в Нансе, – с вами я останусь на всю жизнь. – И, припав к плечу отца, она тихонько заплакала.

Де Нансе и Франсуа поняли ее слезы: она плакала от счастья и нежности к ним.

В Нансе их уже ждал добрый Паоло, уехавший из церкви немного раньше. С ним были и все их слуги. Он поцеловал молодую, горячо обнял Франсуа, а после этого попал в объятия де Нансе.

Христина пожелала пройти к себе, чтобы снять фату и нарядное кружевное платье. Де Нансе отвел невестку в ее новое помещение, устроенное и меблированное изящно и удобно. Рядом с ее комнатой помещалась спальня Изабеллы. Христина и Франсуа с Изабеллой несколько часов расставляли милые безделушки, в том числе и мраморные статуэтки, которые Франсуа привез для невесты. Наконец-то Христина переехала в Нансе, чтобы никогда больше не покидать его.

Глава XVIII. Паоло счастлив. – Заключение

Со дня своей свадьбы Франсуа и Христина наслаждались полным спокойным счастьем, оно еще увеличивалось при виде счастья де Нансе, который, казалось, еще сильнее любил теперь своих детей. Он не переставал благодарить Бога, который так наградил его за отеческие заботы. С большой благодарностью относился он к своему задушевному другу Паоло.

– Вам, мой друг, – часто говорил де Нансе итальянцу, – я обязан громадным наслаждением. Благодаря вам я могу смотреть на моего сына без печали, нисколько не боясь за его будущее. Никто не может больше смеяться над ним, он не боится показываться в обществе. Христину тоже не тяготит постоянный ужас, что ее милого Франсуа постараются унизить, осмеять. Я и раньше любил вас, дорогой Паоло, а теперь мое отеческое сердце полно непрестанной благодарности к вам.

– О, синьор, – отвечал Паоло, – я сам есть очень рад! Вон они бежать по саду. Христинетта есть легка, как птичка. А Франсуа? Как он перемахнуть через забор! Какой красивый молодой человек!

Паоло не сиделось на месте, он то и дело вскакивал со стула и принимался кружиться по комнате.

Но однажды он пришел к де Нансе бледный, с вытянутым длинным лицом и сказал:

– Синьор мио, я есть несчастный. У меня сделаться тоска по родине. Я хотеть увидеть мою Италию, миа патриа[19]. О, Италия! Синьор мио, вы позволить мне съездить в мою страну, посмотреть на нее одним глазком, побыть там недельку-другую?

– Конечно, поезжайте, когда вам угодно и насколько вам угодно времени, мой милый, дорогой друг, – ответил де Нансе. – Я заплачу за дорогу, за жизнь там, за все.

– О, синьор, вы есть добрый и великодушный. Я мочь уехать завтра?

– Ну, конечно, голубчик Паоло, – ответил де Нансе, смеясь при виде его поспешности. – Скажите, чтобы вам дали чемодан, лошадей, экипаж – все, что понадобится, а сегодня вечером я передам вам тысячу франков на путевые издержки.