Маленький цветочный магазин у моря - [19]

— С чего я должна была передумать? — вру я.

Джейк пожимает плечами:

— Мало ли, может, ляпнула сгоряча, а потом задумалась на холодную голову.

Я мотаю головой.

— Нет.

— Прекрасно, я рад этому. Но теперь, если старушка остается у тебя, надо решить, что с ней делать.

Мне нравится, что Джейк говорит о магазине, как о живом человеке.

— Это по-прежнему будет цветочный магазин, — говорю я. — Меня тут линчуют, если я его во что-нибудь переделаю. К тому же мама прислала мне Эмбер из Нью-Йорка.

Мы оба оглядываемся на Эмбер. Та закрыла глаза и под скептическими взглядами Харриет и Берил проделывает пассы над головой Уиллоу.

Кажется, Женскую гильдию они уже обсудили.

— Она там считалась крутым флористом.

Эмбер щелкает пальцами, широко распахивает глаза и объявляет, что аура Уиллоу очищена.

— Хотя время покажет, — добавляю я.

Майли перелезает на плечо Вуди и теребит пуговицы, к немалому его беспокойству.

— Вуди, она ничего не сделает, — говорит Джейк, — я тебе это тысячу раз твердил.

— Я знаю, но за форму тревожно, это же казенное имущество, сам знаешь.

— Ой, обезьянка! — вопит Эмбер, бросая свою гильдию и подбегая к нам. Она смотрит на Вуди: — Это ваша? Полицейская обезьянка, прелесть какая!

— Ничего подобного! — Вуди пытается отцепить Майли от своего плеча.

Майли понимает намек и перелезает на Эмбер. В восторге разглядывает пестрые пряди в волосах, а потом добирается до цепочек и бус у нее на шее.

— Майли, — предостерегающе произносит Джейк. — Не шали.

— Все в порядке, — говорит Эмбер. — У парня, жившего напротив нашего магазина в Нью-Йорке, была обезьянка. Я люблю животных.

— Как ни неприятно мне вторгаться в ваш междусобойчик, — говорит Харриет, — все-таки надо решить, как быть с цветами. Мы не можем держать их на складе, пока вы, Поппи, не откроете магазин, и бросать их посреди улицы нельзя.

— Да, точно… Э-э?.. — Я оглядываюсь на остальных, но все озадаченно смотрят на меня.

— Я знаю, — объявляет Эмбер. Майли восседает у нее на голове, словно маленький хипповый Будда. — Много денег на этом не зашибешь, но будет классно.

Глава 9 Венерин башмачок — капризная красота

— Ты уверена? — в десятый раз спрашиваю я у Эмбер, сидя в ворохе лент, проволоки и цветочных головок.

— Да, все в восторге будут.

Чтобы не пропали цветы, приехавшие в фургоне, Эмбер придумала сделать из них венки и раздать всем женщинам в городе. Она рассудила, что это будет отличным приветственным жестом.

Эмбер, видимо, представила себе, что мы будем стоять на улице и под музыку Боба Дилана вручать венки прохожим, как хиппи семидесятых.

Я со своим более практическим подходом решила просто устроить акцию в магазине и брать минимальные суммы, чтобы покрыть расходы, а остальное пожертвовать на благотворительность.

— Это называется «убыточный лидер», — тактично сказал Джейк. Но тут из подсобки нагрянула Женская гильдия с лентами, проволокой и инструментами, и он ретировался вместе с Майли, заявив, что его дело — выращивать цветы, а не аранжировать их.

— Но, — добавил он перед уходом, — я поговорю с Бронте, моей дочуркой. По идее ей с подругами такое должно нравиться. Может, они зайдут во время перерыва в школе, заберут часть венков.

— Славный он, этот Джейк, — говорит Эмбер, забирая у меня очередную гвоздику и проворно прикручивая ее к проволоке. — И горячий.

Я ничего не отвечаю, только кошусь на остальных: какая будет реакция?

— У Джейка трагическое прошлое, — говорит Харриет, скручивая проволоку так, как ее научила Эмбер.

— А что случилось? — спрашивает Эмбер. — Я уловила исходящую от него печаль, но не смогла определить ее суть.

Харриет вопросительно смотрит на Уиллоу и Берил.

Те молча кивают с серьезным видом.

— Его жена, Фелисити, внезапно покинула нас несколько лет назад. Она все озаряла светом, от родительского комитета до нашей гильдии. Милая Фелисити всегда помогала, собирала средства, у нее для каждого находилось доброе слово.

— Чудесная, наверное, была, — произносит Эмбер.

— Именно. Ее все любили.

— Ее смерть нас всех подкосила, — говорит Уиллоу, скручивая ленты. — С Фелисити было так хорошо. Она всегда всем помогала, что бы ни случалось. Такая мягкая, изящная, такая…

— Уиллоу, тебя послушать, так она святая, — замечает Харриет. — Конечно, она была прекрасным человеком, и я никому не позволю дурное слово о ней сказать. Но у нее были свои изъяны, как у любого из нас. Никто не идеален.

— С этим не поспоришь, — бормочет обычно молчаливая Берил.

— Но у Джейка, кажется, остались дети?

Эмбер, умница, спрашивает обо всем, что я хотела бы узнать, да боялась показаться чересчур любопытной.

— Да. Сколько сил он вложил, чтобы воспитать их после смерти матери! — с одобрением вспоминает Харриет. — Бронте сейчас пятнадцать, она в одном классе с моим сыном. А Чарли семнадцать.

— Ого! А по нему и не скажешь, что у него такие большие дети! — восклицает Эмбер, пока я обдумываю услышанное. — Он, наверное, был совсем молодым, когда они родились.

— Фелисити и Джейк с ранней юности были неразлучны, — мечтательно вздыхает Уиллоу. — В шестнадцать познакомились, в восемнадцать помолвка, в девятнадцать свадьба, и первый малыш появился, когда им только-только минуло двадцать.