Маленький ад для хакера - [39]

— Да-а, — поддержал ее второй следователь, пожилой пухловатый мужчина. — План у нее был что надо! Продумала все до мелочей. Ну кто стал бы подозревать ее и девчонку, если бы Хвост пристрелил Вересова? Остальные дети вместе с Галей переживали тяготы похищения, играла она прекрасно, как по писаному; никаких свидетелей не оставалось, потому что, после того как Хвост убивал вашего клиента, вы бы, скорее всего, стреляли в него первым. Просто гениальный план!..

Я промолчал.

— Но сам-то Хвост, — ухмыльнулся Морозов, — каков прохвост! Знал, где у Казаковой лежат большие деньги, хотел пристрелить после вас, Валерий Борисович, и саму Казакову и смотаться из страны.

— Он что, — удивился я, — уже признался?

— Как же, — помотал могучей головой полковник. — Все отрицает. Невинен, как барашек.., как всегда. Но я этого стервеца хорошо знаю… Еще с Афгана. Ничего, девчонка с матерью на него достаточно наклепали.

— Да, — улыбнулась женщина. — В этом деле хорошо то, что они все заваливают друг друга, предоставляя доказательства того, что являются преступниками. Одни документы Гали и ребят чего стоят! Такая грамотная работа, у нас не все сыскари так пишут!.. — она мило рассмеялась.

Все тоже заулыбались.

— Валер, ну а как ты догадался, что Вересов тоже точит на тебя нож? — спросил Морозов.

— Очень просто, — пожал плечами я. — Если бы он хотел проворачивать предложенный мною план, как это было бы, если бы он ничего о Казаковой и ее намерениях не знал, парень, который принес мне его тысячу долларов, по его приказу поговорил бы со мною, заранее договариваясь о встрече у меня во дворе. Это была первая ошибка Вересова.

После того как парень ушел, не сказав ни слова и ничего не спросив, я понял, что Вересов осведомлен о происходящем не меньше, чем я. После недолгих раздумий я понял, что единственным, кому было выгодно поставить Вересова в известность о планах Казаковой, был Хвост.

Так что, можно сказать, я примерно понял, что у каждого из них на уме, и просто стал ждать, разумеется, подготовившись, как мог, — я откинулся на спинку стула и, вздохнув, заметил:

— Очень благодарен вам, Сергей Николаевич.

Если бы вы промедлили еще хоть минуту, не говорил бы я с вами сейчас.

— Так мы на то и группа быстрого реагирования, — благодушно заметил Морозов, усмехаясь. — Давайте-ка лучше как-нибудь соберемся и выпьем за это дело. Очень уж крупная рыба нам попалась.

Мы теперь благодаря тебе, Мареев, и Казаковой с дочкой имеем документацию, с которой можно пойти крутить ТАКОЕ!.. — Он многозначительно замолчал.

— Да, будут премии, — задумчиво произнесла женщина-следователь. — А Валерий Борисович что же, без награды останется?

Пухловатый хитро усмехнулся и сказал:

— Конечно. Он ведь ПЯТЬСОТ долларов, полученных от Вересова, отдал киллеру, чтобы его подманить… А сам без копейки остался… Вот такие дела. Тяжелая у частных сыщиков работа…

Мы все медленно переглянулись. И неожиданно захохотали в голос.

— Да тебя еще парень отблагодарит, я точно знаю, — пробасил Морозов. — Он ведь скоро получит бабки, какие я, например, только при захватах и видал. Думаю, он мальчишка благодарный, так что тебе кусок отвалит.

Я вспомнил Герку, его восторженный и вновь живой голос, когда мальчишка звонил мне и кричал, что Галя вернулась. И помрачнел, представив его реакцию на то, что скажут ему следователи.

О Гале, его сестре, о его матери и об отце. И спросил у женщины:

— Что с Галей теперь будет?

Она пожала плечами и невесело усмехнулась.

— Сложный вопрос. Скорее всего, колония. Возможно, конечно, ее возьмут на поруки и отдадут хорошему опекуну, вот хотя бы учительнице ее, она уже просила. Но сложно все это… Мне гораздо более интересно, как эта, извините, малолетняя стерва прореагирует, когда узнает, что ее отец умер не давным-давно, катаясь на яхте в морской шторм, а был убит по ее наущению не далее как вчера?..

Ничего ответить ей я не смог.

Мы распрощались, договорившись встретиться позднее и отобедать в каком-нибудь ресторане.

И, наконец, дав подписку о невыезде, я смог отправиться домой на отдых, к закончившему свою переустановку Приятелю.

Если быть откровенным, шел домой я с тяжелым сердцем. Все было прекрасно, я даже не стал калекой в результате так и не начавшейся перестрелки, но другие мысли беспрестанно глодали меня.

Я мучался, осознав, что и на сей раз некоторые мои построения были ошибочными. Ведь моя идея о том, что именно «лжепокойная» Людмила Борисовна Казакова, пользуясь деньгами покойного Геркиного отца, устраивала для меня отвлекающие ловушки с телефоном, провалилась с треском.

Мало того, что она не могла позвонить в последний раз, когда сама стояла в пяти шагах от меня и не могла орать диким голосом актера-опричника; кроме того, ко второй половине дня выяснилось, что все телефонные звонки она делала с сотового, и все они были впоследствии установлены, записаны и отслежены, а когда их сравнили с ее показаниями и я попросил дать мне просмотреть заключение следователя, оказалось, что ни она, ни Хвост мне ни разу лишнего НЕ ЗВОНИЛИ…

Так что теперь я пребывал в полнейшей прострации.

Кто еще? Что за таинственный человек, который как-то узнал про существование святая святых — про Приятеля и располагал властью, достаточной для того, чтобы заставить бригаду рабочих надлежащим образом устроить ловушку с «подпиленным» асфальтом, а затем гонять меня, регулируя напор воды в трубах городской канализации?