Маленькие приключения - [12]

— Сдачу вамъ?

— Пожалуйста, дитя мое!

Нужно было показать, что я умѣю держать себя. Правда, и дѣвушка заслуживала уваженія. Душевный человѣкъ, рѣдкая дѣвушка, заброшенная въ Драмменъ, въ отель, на произволъ проѣзжающихъ. Такихъ женщинъ больше не родится, раса эта вымерла. Какъ она хлопотала весь день, — до послѣдняго момента, зная, что имѣетъ дѣло съ богатымъ.

— Служитель снесетъ вашъ багажъ!

— Боже избави!.. Боже избави! — отвѣчалъ я. Я не желалъ утруждать ее нисколько. — Такіе пустяки — саквояжъ… Да еще такой жалкій саквояжъ. Вы знаете, этотъ саквояжъ ѣздитъ со мной во всѣхъ литературныхъ поѣздкахъ; не хочу заводить другого, конечно, причуда съ моей стороны.

Но отказъ не помогъ. Служитель ждалъ уже внизу. Онъ испытующе посматривалъ на мой саквояжъ, когда я проходилъ мимо. Ахъ, какъ можетъ такой человѣкъ смотрѣть на саквояжъ, какъ онъ можетъ сгорать отъ желанія ухватитъ его!

— Я провожу васъ! — сказалъ онъ.

Развѣ мнѣ самому не нуженъ остатокъ денегъ? Развѣ могъ я разсчитывать на что-нибудь до своей лекціи? Да, я хотѣлъ самъ нести саквояжъ!

Но онъ былъ уже въ рукахъ у служителя. Этотъ необыкновенно услужливый человѣкъ, казалось, совсѣмъ не чувствовалъ его тяжести, онъ какъ будто и не думалъ о вознагражденіи, онъ несъ его съ такой вдохновенностью, точно могъ пойти на смерть за того, кому принадлежалъ этотъ саквояжъ.

— Стойте! — крикнулъ я рѣзко и остановился. — Куда, собственно, вы несете саквояжъ?

Онъ улыбнулся.

— А это ужъ вы сами должны рѣшить, — отвѣтилъ онъ.

— Правда, — сказалъ я. — Это я самъ долженъ рѣшить. Мнѣ вовсе не интересно плясать подъ вашу дудку.

Я не хотѣлъ, чтобъ онъ сопровождалъ меня дальше. Мы проходили какъ-разъ мимо «комнатъ для пріѣзжающихъ», въ подвальномъ этажѣ, и въ этотъ-то подвалъ я хотѣлъ отправиться. Но я не хотѣлъ, чтобы служитель конкурирующаго отеля видѣлъ это, я хотѣлъ безъ свидѣтелей спуститься туда.

Вынимаю изъ кармана полкроны и даю ему. Онъ не опускаетъ протянутой руки.

— Вчера я тоже несъ ваши вещи, — сказалъ онъ.

— Это вамъ за вчерашнее, — отвѣтилъ я.

— А потомъ я сейчасъ несъ ихъ, — продолжалъ онъ. Каналья грабилъ меня.

— А это за сегодня, — сказалъ я и бросилъ ему еще полкроны. И теперь, надѣюсь, вы исчезнете?

Малый ушелъ. Но нѣсколько разъ онъ оборачивался и наблюдалъ за мной.

Я подошелъ къ скамьѣ на улицѣ и сѣлъ.

Было холодновато, но когда взошло солнце, стало лучше. Я заснулъ и проспалъ, вѣроятно, довольно долго; когда я проснулся, на улицѣ было много народу, и во многихъ мѣстахъ изъ трубъ шелъ дымъ. Тогда я сошелъ въ подвалъ и условился съ хозяйкой относительно помѣщенія. Я долженъ былъ платитъ по полкроны за ночь.

* * *

Прождавъ два дня, я снова отправился на дачу, къ адвокату Карлсену. Онъ опять совѣтовалъ мнѣ броситъ эту затѣю, но я не позволилъ уговорить себя; въ то же время я помѣстилъ въ газетѣ Аритсена объявленіе о мѣстѣ, времени и предметѣ лекціи.

Я хотѣлъ заплатитъ за помѣщеніе сейчасъ же — для этого мнѣ пришлось бы, конечно, выложитъ послѣдній хеллеръ, — но этотъ оригинальный человѣкъ сказалъ:

— Будетъ время заплатитъ и послѣ лекціи.

Я недоумѣвалъ и чувствовалъ себя обиженнымъ.

— Можетъ-быть, вы думаете, у меня нѣтъ восьми кронъ?

— Да, Боже мой, — отвѣтилъ онъ. — Но, по совѣсти говоря, нельзя бытъ увѣреннымъ, что вы воспользуетесь помѣщеніемъ, и тогда вамъ не за что платить.

— Я уже сдѣлалъ объявленіе о лекціи, — возразилъ я.

Онъ кивнулъ головой.

— Это я видѣлъ, — отвѣтилъ онъ. Спустя немного времени, онъ спросилъ:- будете вы читать, если придетъ и не больше пятидесяти человѣкъ?

Въ глубинѣ души я былъ слегка задѣтъ; но, подумавъ, сказалъ, что пятьдесятъ человѣкъ, конечно, не публика, но что я все же не отступлю.

— Передъ десятью вы будете читать?

Я громко разсмѣялся.

— Нѣтъ, извините. Есть, вѣдь, границы!

Тогда мы прекратили этотъ разговоръ, и я заплатилъ за помѣщеніе. Мы заговорили о литературѣ. Адвокатъ показался мнѣ не такимъ безнадежнымъ, какъ въ первый разъ, очевидно, онъ кое-чѣмъ интересовался, но его взгляды въ сравненіи съ моими казались мнѣ не особенно цѣнными.

Когда я прощался, онъ пожелалъ мнѣ на завтрашній вечеръ полную залу слушателей.

Я возвратился въ свой подвалъ, полный лучшихъ надеждъ.

Теперь все было готово къ бою. Еще передъ обѣдомъ я нанялъ за полторы кроны человѣка, который долженъ былъ разнести по городу мои визитныя карточки. Обо мнѣ знали теперь повсюду — отъ дворца до хижины.

Я находился въ повышенномъ настроеніи духа. Мысль о торжественномъ выходѣ дѣлала для меня невозможнымъ пребываніе въ подвалѣ съ обыкновенными людьми. Всѣ желали знать, кто я такой и зачѣмъ живу тутъ. Хозяйка, женщина за прилавкомъ объявила: я человѣкъ ученый, весь день сижу тутъ и пишу и читаю что-то; и она заботилась, чтобы мнѣ не мѣшали разспросами.

Она много мнѣ помогла. Въ погребокъ при нашемъ подвалѣ заходили полуголодные бѣдняки въ блузахъ и жилетахъ, рабочіе, грузчики; они спускались сюда выпить чашку горячаго кофе или съѣстъ кусокъ хлѣба съ масломъ и сыромъ. Иногда они бывали дерзки и грубо бранились съ хозяйкой, если хлѣбъ оказывался черствымъ или яйца были малы.

Узнавъ, что я собираюсь читать въ павильонѣ въ паркѣ, они освѣдомлялись, сколько стоитъ билетъ; нѣкоторые заявляли, что съ удовольствіемъ послушали бы меня, но полкроны слишкомъ дорого, и начинали торговаться.