Маленькие испуганные кролики - [7]

– Разве ты не должен его носить?

– Элеонора…

– Ведь рейтинг InstaLove – это единственное, что тебя теперь волнует.

– Это неправда.

Она только хмыкает в ответ:

– Ах нет? Так, значит, ты флиртуешь с другими девчонками прямо у меня на глазах, потому что они тебе действительно нравятся?

Стискиваю зубы. Значит, вот почему она разбушевалась! Да неужели? Из-за того, что я перекинулся парой слов с той девчонкой на улице? Я уже привык к собственническим замашкам Элеоноры, но устраивать мне разборки за разговоры с другими людьми – это уже верх наглости с ее стороны!

Я уже знаю, что должно за этим последовать. Предполагается, что я буду унижаться. Льстить. Умолять вернуть мне вновь ее высочайшую благосклонность, пока она наконец не снизойдет и не вознаградит меня крохами своей любви.

Но не в этот раз. Пора разорвать этот замкнутый круг. CTRL ALT DELETE.

– Элеонора, все кончено.

Ее лицо каменеет. Ноздри раздуваются, но это единственный признак того, что она меня поняла. Я жду ее реакции. Кажется, что она молчит не меньше часа, прежде чем наконец ответить:

– Это ты о чем?

Но она прекрасно знает, о чем я. Я вижу выражение ее лица, когда показываю на нее и на себя:

– Об этом. О нас с тобой. Все кончено. Все закончилось уже давно.

– Погоди, – говорит она медленно. – Ты что, меня бросаешь?

Надо отдать ей должное, она действительно выглядит обиженной. Смягчившись, я делаю шаг к ней навстречу:

– Я хочу, чтобы мы остались друзьями, но я не могу…

– Нет, – отрезает она, снова кивая на мои очки. – Пока ты мой ИнстаДруг, нет. Я не согласна. Просьба отклонена.

– Это не игра, Элеонора.

– Зачем ты так делаешь? Из-за этой малявки? Из-за этой серой мышки? Она же просто никто! – Она махнула рукой в сторону Фенмор-Холла.

Вот в этом вся проблема, когда ты встречаешься с девчонкой, которую знаешь с пеленок. Она знает меня вдоль и поперек. Она насквозь меня видит. А ведь в той другой Элеоноре, или Норе, как она себя называет, действительно что-то есть.

Рейтинг Норы в IL – 0.

Ноль. Совсем новый профиль. Я уже даже и не помню, когда такое в последний раз видел. В обычных обстоятельствах я бы не обратил на нее никакого внимания, но меня зацепило имя. Нора… Элеонора так себя называла когда-то давным-давно, в глубоком детстве, когда мы еще не могли правильно выговаривать длинные имена.

Но эта новая Нора – полная противоположность известной мне Элеоноры. Она кажется такой… настоящей. В ней нет ничего фальшивого. Никакого расчета. Никакой модной одежды. Никакого макияжа. Каждая мимолетная эмоция написана у нее на лице. Поначалу она вроде нервничала, но потом заметила мой ИнсайтВизор и просияла, как ребенок в день своего рождения. А ее зеленые глаза стали такими круглыми, что я подумал, не хватит ли ее удар от удивления.

Воспоминание об этом заставляет меня усмехнуться, но я стираю усмешку с лица. Я прекращаю отношения с Элеонорой, не потому что хочу приударить за другой. Нет. Мне нужен новый старт, вот и все. Я хочу быть самим собой. Хотя бы раз в жизни мне надо проявить немного храбрости и вести себя как настоящий смельчак.

Я тяжело сглатываю и выпрямляюсь:

– Прости. Мы останемся друзьями. Навсегда. Мы можем продолжать работать вместе для Фестиваля проектов. Но я не хочу ничего большего. И если честно, Элеонора, я практически уверен, что ты тоже ничего большего не хочешь.

Я ожидаю, что она надуется. Может, прольет слезу-другую. Но вместо этого она откидывает голову и хохочет. И от этого ее веселья всякое чувство вины перед ней испаряется бесследно. Это тоже часть нашего заезженного сценария.

статус дисфункционал ():
пока ‘мэддокс’ в немилости:
мэддокс (‘просит прощения’)
элеонора (‘смеется ему в лицо’)

Элеонора Уинтроп смеялась надо мной все время, сколько я себя помню, – с того дня, как Уинтропы наняли мою бабушку ей в няньки и позволили мне сопровождать их в качестве партнера по играм для их очаровательного единственного ребенка. И черт возьми, она действительно была очаровательна.

Мне так нравилось ее смешить. Черт, да я жил ради этого. Я думал, что за звенящим смехом кроется какое-то тайное чувство привязанности. И только недавно до меня дошло, насколько мы несовместимы. Всю свою жизнь я был всего лишь игрушкой Элеоноры Уинтроп.

Весенние каникулы заставили меня прозреть. Моя бабушка плохо себя чувствовала, поэтому я вернулся в город, к нам домой, чтобы ухаживать за ней. Вместо меня Элеонора взяла с собой Риз в их семейный домик с пятью спальнями на озере Тахо. Я думал, что буду скучать по ней в течение этой недели, но я вообще о ней почти не вспоминал. Всю неделю я спал допоздна, слушал музыку и тайком ходил в клубы при помощи фальшивого удостоверения личности. Я поднял свой рейтинг в InstaLove до небывалого максимума, флиртуя ночи напролет с девчонками, которые смеялись над моей одеждой и неумением танцевать.

И Элеонора по мне совсем не скучала. Она даже ни слова не написала. Наш бесконечный личный чат в InstaLove все это время оставался пустым. Но я видел, что ее рейтинг тоже взлетел до небес, пока она была на озере Тахо. Она общалась там с кем-то, а мне было все равно, с кем именно.