Маленькие дети - [98]
— Послушай, мам, — сказал он, словно она стояла рядом, — я, наверное, пойду прогуляюсь.
Льюис даже глаз не поднял, когда она вернулась в гостиную. Мэри-Энн села на диван и взяла со столика журнал «Семейный круг», пришедший с сегодняшней почтой.
— Что ты читаешь? — спросила она через пару минут, не в силах выносить молчание.
— Про Лас-Вегас.
— В «Нэшнл джиографик»?!
— Это об истории города. Как он развивался с середины пятидесятых.
— Это неправильно, — твердо заявила Мэри-Энн. — «Нэшнл джиографик» мог бы найти более полезную тему. Писали бы о джунглях или еще о чем-нибудь в этом роде.
— Нет, вообще-то довольно интересно.
В восемь тридцать она отложила журнал и сказала мужу, что идет наверх готовиться. Он промычал что-то, не отрываясь от статьи.
Мэри-Энн долго лежала в ванне с душистой пеной, закрыв глаза и стараясь прийти в сексуальное настроение. Недавно ей попалась статья («Пять легких способов реанимировать ваш брак»), которая, в частности, советовалась на месте мужа представить себе какого-нибудь другого партнера. Мэри-Энн решила, что сейчас самое время испытать этот способ. Брюс Уиллис почему-то ничем не помог, так же как и Брэд Питт, но тут-то, по крайней мере, ясно почему: сначала его не мешало бы побрить, постричь и заодно уж хорошенько отмыть. Зато ни с того ни с сего Мэри-Энн вдруг представился Тони Сопрано, которого она терпеть не могла и находила совершенно отвратительными его большой волосатый живот, грязный язык и то, как он опрокидывал девушку на стол, спускал штаны до колена и накачивал ее, не вынимая изо рта сигары.
Гадость какая!
Она вытащила из ванны затычку, решительно прогнала из головы Сопрано и пожалела, что муж когда-то подписался на коммерческий спутниковый канал. Потом Мэри-Энн тщательно почистила зубы, слегка попрыскала духами шею, надела розовую шелковую сорочку с кружевным верхом и вышла в спальню, готовая принимать изъявления восторга.
Мужу в это время полагалось уже сидеть на кровати в очках и боксерских трусах и одобрительно кивать, но сегодня в спальне его не оказалось. Мэри-Энн посмотрела на несмятую постель, на часы на комоде, показывающие девять ноль две, и вдруг испугалась так, что ее затошнило. Почти бегом она спустилась в гостиную, горя желанием выяснить, что задержало Льюиса.
— Милый, — мягко позвала она, — ты ничего не забыл?
— Знаешь, может, стоит устроить небольшой перерыв?
— Но сегодня же вторник. У нас свидание.
Мэри-Энн показалось, что он смотрел на нее невыносимо долго, и на лице у него появилось какое-то странное выражение, будто он ее жалел.
— У меня что-то нет настроения.
Она онемела. А когда заговорила, только огромным усилием воли не позволила голосу дрожать:
— Ты меня больше не любишь.
Льюис не спешил с ответом. Казалось, он серьезно обдумывает это утверждение.
— Нашему сыну четыре года, — сказал он наконец. — Не стоит пока говорить с ним о Гарварде.
С ледяными руками и колотящимся сердцем Сара приехала на стоянку в девять ноль семь, опоздав гораздо меньше, чем боялась. Она не стала выключать фары, и пыльные лучи осветили пустынную детскую площадку — перекладину и горку, игрушечный замок с висячим мостиком и нарядной, раскрашенной башенкой и роковые качели. Едва дыша от волнения, Сара ждала, что вот-вот из тени выступит Тодд и, как всегда, при виде его у нее на секунду замрет сердце — таким нереально прекрасным казался он ей каждый раз, когда они встречались даже после короткой разлуки.
В одиннадцать минут десятого она выключила фары. Все в порядке, он опаздывает всего на десять минут, несколько раз повторила она себе, стараясь не замечать сжимающего желудок страха и противного внутреннего голоса, напоминающего, что Тодд никогда раньше не опаздывал. Они даже шутили у бассейна о том, что в их отношениях неукоснительно соблюдается правило: джентльмены приходят первыми, леди задерживаются.
Может, такое отступление от протокола даже к лучшему, подумала она. Теперь Тодд будет чувствовать себя виноватым и станет меньше сердиться на нее за то, что вместо отеля на пляже им придется торчать дома с Люси, так и не вырвавшись из душного плена Веллингтона и родительских обязанностей.
— Что мы тут делаем? — спросила Люси.
— Ждем Тодда, — объяснила Сара. — Он сейчас придет. Он сегодня будет спать у нас дома.
Кажется, девочку такой ответ не особенно заинтересовал и нисколько не удивил. Сара никогда толком не могла понять, что известно трехлетнему ребенку о ее отношениях с Тоддом. Все лето Люси просто принимала все происходящее как нечто совершенно естественное. Когда они каждый день встречались с Тоддом и Эроном, ее это устраивало. Когда это прекратилось, она всего один раз задала матери вопрос и, похоже, совершенно удовлетворилась объяснением, что к Эрону приехала бабушка, которая не хочет отпускать его от себя. В глубине души Сара надеялась, что с такой же легкостью Люси примет и более серьезные перемены в своей жизни, но все-таки иногда упрекала себя за пассивность и за то, что не старается заранее подготовить девочку к грядущим событиям.
— Милая, тебе нравится Эрон? — спросила она.
— Ничего.
Что, если бы прямо здесь и сейчас некоторые из нас (тысячи, десятки тысяч, миллионы людей)… исчезли? Испарились, развеялись, провалились сквозь землю?Кто-то бы решил, что это – похищение…Кто-то бы пал духом…А кто-то бы продолжал жить, как и прежде, будто ничего и не случилось.14 октября что-то случилось в небольшом городке Мейплтон, когда сотни его жителей внезапно пропали без вести. Никаких догадок, никаких зацепок. Все, кто остались, – в недоумении, страхе и растерянности. Ведь самое страшное – неизвестность.Мэр города Кевин Гарви всеми силами старается восстановить порядок и помочь тем, кто потерял родных и людей, даже несмотря на то, что его семья развалилась после так называемого «Внезапного исчезновения».
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.
Замечательный роман, получивший широкое признание, — это история о радости и отчаянии. Герои стоят перед жизненным выбором — остаться в стране с колониальным наследием или вырваться в современный мир.
Роман «Декрет о народной любви» — это история, чем-то напоминающая легенду о далеком сибирском городке, который охватывает безумие абсолютной жертвенности или же безусловной влюбленности в любовь.Сибирь. 1919 год. На задворках империи, раздробленной Гражданской войной, обосновалось разношерстное общество: представители малочисленной секты, уцелевшие солдаты Чешского легиона, оказавшегося на стороне проигравших последнее сражение белогвардейцев и отчаянно рвущегося домой, беглый каторжник и интересующаяся им молодая вдова кавалергарда.
Книга американского писателя Гари Штейнгарта «Абсурдистан» — роман-сатира об иммигрантах и постсоветских реалиях. Главный герой, Михаил Вайнберг, американец русского происхождения, приезжает к отцу в Россию, а в результате оказывается в одной из бывших советских республик, всеми силами пытаясь вернуться обратно в Америку.