Маленькая услуга - [19]

— Forzare!

Выбранный мною момент был не идеален. Сила, выпущенная из посоха, рванулась вперед невидимым тараном. Она ударила третьего граффа, который словно фэйри-головорез притаился за углом. Эффект был как от удара массивной дубовой дубинки, которую он держал в руках. Прямое попадание должно было отбросить его в сторону, но вместо этого удар пришелся по правому боку, отбросив дубинку далеко от него и заставив графа пьяно зашататься.

Я не очень много знаю о козлах, но кое-что узнал о верховых лошадях моего второго наставника Эбенезера Маккоя, заботясь о них на его небольшой ферме в Миссури. Их ноги ужасно уязвимы, особенно если учесть, какой вес они принимают на такую относительно маленькую площадь. С лошадью может случиться сто и одна неприятность. Например, некоторые из удивительно хрупких небольших костей выше копыта очень легко могут быть сломаны или раздроблены. Травма бабки или сустава делает лошадь хромой на несколько недель или даже месяцев.

Так что, когда я поравнялся с шатающимся граффом, я замахнулся посохом, как бейсбольной битой, нацеливаясь на одно из его копыт. Я почувствовал в руке отдачу от удара и услышал громкий хруст. Графф издал высокий, совершенно козлиный вопль удивления и боли и упал на снег. Я почти полетел, огромными шагами пересекая улицу, чтобы добраться до ближайшего угла, прежде, чем его приятели опомнятся и опять начнут в меня стрелять.

Когда вы ведете игру, вы, черт возьми, можете быстро убедиться, что тот, кого вы считаете добычей, готов ко всему и на многое способен.

Я нырнул за угол всего за полсекунды до того, как оружие позади меня закашляло, изрыгая пули, отбивавшие кирпичную крошку от стены. На другом конце здания была стальная дверь, дверь только для выхода, без ручки на внешней стороне. Но я не мог долго здесь торчать, ожидая граффов. Я рискнул, остановился и нажал рукой на дверь, надеясь, как безумный, что у нее там толчковый отпирающий механизм, а не мертвый болт.

Мне повезло. Я почувствовал задвижку с другой стороны, мысленно потянул и, прошептав «Forzare», направил силу на другую сторону. Дверь затрещала, открываясь. Я нырнул внутрь и закрыл ее за собой.

Здание было темным, тихим и почти неприятно теплым в отличие от ночи снаружи. Я привалился к металлу, переводя дыхание.

— Хорошая дверь, — прохрипел я. — Отличная дверь. Отличная, запертая, непроходимая для фэйри дверь.

Ухом я прижимался к ней и поэтому сразу же услышал движение по ту сторону. Тихо хрустнул снег.

Я замер.

Разобрал царапающий звук и фырканье, похожее на лошадиное. Потом ничего.

Мне потребовалось, возможно, секунды три, чтобы понять, что графф с другой стороны двери делает то же самое, что и я: слушает, чтобы понять, есть ли за ней кто-нибудь.

Между нами было каких-то шесть дюймов.

И я стоял в полной темноте. Если бы что-то пошло не так, как надо, и графф вошел бы следом за мной, то я не смог бы убежать. Я не видел ни пола, ни стен, ни других препятствий, которые могли помешать. Например, лестницу. Или кучу ржавых лезвий.

Я замер, не смея двинуться. Металлическая дверь или нет, если у граффа был настоящий автомат и боеприпасы, он мог бы прострелить меня насквозь прямо через сталь. И мало ли что у него могло быть с собой еще. Я когда-то видел очень отрезвляющую демонстрацию того, как кого-то пронзили мечом с другой стороны металлической двери. Это было далеко не самое приятное зрелище.

Поэтому я стоял на месте и пытался думать спокойно.

Именно тогда я вспомнил один из тех фильмов с маньяком в маске призрака, где один из героев прислоняется к стенке душевой кабины, прислушиваясь так же, как я сейчас. Убийца из соседней кабинки всадил ему нож в ухо.[24]

Эта мысль подстегнула панику, и мне пришлось бороться с внезапным желанием бежать. Ухо сразу же жутко зачесалось. Если бы я не знал, что граффы пытались прогнать меня, как кролика от его участка колючего кустарника, то мне, возможно, не удалось бы сохранить самообладание. Это было сложно, но я справился.

Полторы недели прошли прежде, чем я услышал еще один вздох, исходящий из груди большей, чем у человека, пару быстрых, легких хрустов снега из-под раздвоенных копыт.

Я отодвинулся от двери так тихо, как только мог, дрожа от выброса адреналина, усталости и холода. Мне нужно думать быстрее этих задниц, если я хочу выйти отсюда живым. Инки, Бинки и Пинки знали, что я вошел сюда, и они не собирались бросать преследование. Прямо сейчас один из них следил за дверью, в которую я вошел, чтобы я не мог выскочить. Двое других пошли вокруг здания, ища другой вход.

Я был абсолютно уверен, что не хочу оказаться рядом, когда они его найдут.

Я снял амулет, который носил на шее, пробормотал заклинание и послал крошечное усилие воли. Амулет запылал нежным синим светом.

Я стоял в каком-то служебном коридоре. Голый бетонированный пол переходил в некрашеные стены. С правой стороны было несколько дверей и еще одна — в дальнем конце. Я их проверил. Первая открылась в комнату, в которой стояли нагреватели и кондиционеры, соединенные осьминогом переплетающихся труб. Мне это ничем не поможет.

Следующая комната была заперта на висячий замок. Мне стало дурно при мысли о взломе, но я поднял посох, закрыл глаза, сконцентрировался и послал импульс энергии, лезвие чистой силы. Оно прошло через замок и вонзилось в тяжелую дверь. Замок упал на пол, его чисто разрезанная сталь на краях светилась тускло-оранжевым цветом.