Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру - [50]

Ее долго в этот день продержали за работой, а потом мисс Минчин велела ей идти в класс и заниматься до десяти часов. Но Сара засиделась за книжками еще позднее.

Когда она поднялась по лестнице и остановилась около своей двери, сердце ее тревожно забилось.

«Может быть, там теперь уже нет ничего, — подумала она, стараясь не падать духом. — Может быть, все это было дано мне только на одну ночь».

Сара распахнула дверь и вошла. А войдя, она облегченно вздохнула и, затворив дверь, прислонилась к ней и огляделась кругом.

Волшебник опять приходил сюда. Камин был затоплен и горел как будто еще ярче и веселее, чем накануне. Много новых вещей появилось в комнате, и она до того изменилась, что Сара протерла себе глаза. На столике снова стоял горячий ужин — на этот раз были тарелки и чашка и для Бекки. Все некрасивое в комнате было по возможности скрыто. На треснутой каминной доске лежал кусок яркой вышивки и стояли вазы и статуэтки; красивые материи были прибиты к грязным стенам, а на полу лежало несколько больших, мягких подушек, которые могли служить сиденьями. Деревянный сундук, стоявший в комнате Сары, был покрыт ковром, на нем лежали подушки, и он превратился в хорошенький диван.

Сара тихо отошла от двери, а потом села и стала осматривать все.

— Я живу теперь, как в волшебной сказке! — сказала она. — Мне кажется, я могу пожелать чего угодно, и все тотчас же явится!

Она встала и постучала к Бекки.

Войдя к Саре, Бекки от изумления едва удержалась на ногах и в первую минуту не могла произнести ни слова.

— Ах, батюшки! — наконец, задыхаясь, проговорила она. — Ах, батюшки!

Вечером Бекки сидела перед камином на подушке и пила чай из своей собственной чашки.

На постели Сары оказались новые пуховые подушки и новый матрац. Те же, которые были у нее в прошлую ночь, лежали теперь у Бекки.

— Откуда все это является, мисс?! — воскликнула Бекки. — Господи, помилуй! Кто же делает все это?

— Не знаю, — ответила Сара, — и не желаю узнавать. Такая таинственность нравится мне гораздо больше. Жаль только одного, что я не могу поблагодарить моего друга-волшебника.

А волшебная сказка продолжалась. Почти каждый день в комнате Сары появлялось что-нибудь новенькое, и скоро она стала неузнаваема. Стены с обвалившейся штукатуркой совсем исчезли под чудными яркими тканями и картинами, а над сундуком-диваном была прибита полочка, на которой лежало несколько книг. Все стало так удобно и красиво, что больше уже ничего, казалось, не оставалось желать.

Когда Сара сходила утром вниз, остатки ужина были на столе; а возвращаясь к себе вечером, она знала, что волшебник уже унес их и поставил на стол свежий ужин. Мисс Минчин была так же резка и сурова с Сарой, как всегда; служанки обращались с ней по-прежнему грубо; ее посылали то туда, то сюда во всякую погоду и часто бранили; с Эрменгардой и Лотти ей не давали и словом перемолвиться; Лавиния презрительно фыркала, глядя на ее совсем истрепавшееся платье, а другие девочки с любопытством оглядывали ее, когда она приходила в класс. Но что значило все это для Сары, жившей в чу́дной волшебной сказке! Иногда, выслушивая выговор, она едва удерживалась от улыбки.

«Если бы они знали! — думала она. — Если бы они только знали!»

Приходя домой после долгой, утомительной ходьбы по грязным улицам, усталая, измокшая, голодная Сара знала, что найдет в своей комнате и затопленный камин, и ужин. И это поддерживало ее. Через некоторое время она немного пополнела, на щеках у нее появился румянец и глаза уже не казались такими огромными, как прежде.

— Сара Кру удивительно поздоровела, — сказала раз мисс Минчин своей сестре таким тоном, как будто считала это за личную для себя обиду.

— Да, она пополнела, — ответила бедная глупенькая мисс Амелия. — А перед этим она была очень похожа на умирающую от голода ворону.

— Умирающую от голода! — гневно воскликнула мисс Минчин. — С какой стати ей казаться умирающей от голода? Ее кормят хорошо.

— Д-да, конечно, — робко согласилась мисс Амелия, видя, что ее замечание было, как всегда, некстати.

— Очень неприятно видеть подобную вещь в девочке ее лет, — сказала мисс Минчин, не удостаивая выразиться яснее.

— Какую вещь? — решилась спросить мисс Амелия.

— Ее манеру держать себя, такую заносчивую и вызывающую, — с досадой ответила мисс Минчин. Она знала, что в раздражавшей ее манере Сары не было ничего заносчивого и вызывающего, но сразу не нашла подходящего слова. — Всякого другого ребенка сломила бы та… та перемена, которую ей пришлось испытать. Но на нее это как будто совсем не подействовало, она держит себя, как… как если бы была принцессой.

— А помнишь, — воскликнула мисс Амелия, — что она сказала тебе как-то раз в классе?! Она сказала: «Я думала о том, что бы вы сделали, мисс Минчин, если бы…»

— Нет, не помню, — прервала ее мисс Минчин. — Не говори глупостей.

Но она отлично помнила слова Сары.

Бекки тоже поздоровела и пополнела. Да и немудрено. И она имела свою долю в волшебной сказке. У нее было теперь два матраца, две подушки и теплое одеяло; она каждый вечер ужинала и сидела на подушках около камина. Бастилия исчезла, и заключенных больше не было. На чердаке жили теперь среди окружающих их чудес две счастливые девочки.