Мальчик, сделанный из кубиков - [31]

– Ты знаешь, что от меня требуется теперь? – спрашиваю я Дэна.

– Где ружья?

– Кажется, у меня нет никаких ружей.

– Тогда тебе остается надеяться только на себя, приятель.

Я вывожу на экран меню и нажимаю «Сохраниться», чтобы мой мир не канул в небытие, потом выключаю приставку.

– Не понять мне двадцать первый век, – подытоживаю я.

Вечером проверяю электронную почту. Меня беспокоит, что уже пару недель нет писем от Эммы. В ящике пусто. Заглядываю в «Фейсбук» и «Инстаграм». Там тоже ничего нового. Укладываюсь на свой матрас с книгами по «Майнкрафту» и аутизму и принимаюсь читать по очереди то одну, то другую. Засыпаю я под тревожные мысли о скелетах и социальных барьерах.

В субботу просыпаюсь с утра пораньше от звонка будильника, установленного на телефоне. Сегодня у меня день Сэма, и наваливается знакомое ощущение трепета. Всю ночь шел дождь, да и сейчас тоже с неба сыплется нескончаемая британская морось, так что, будем надеяться, поход в парк можно будет пропустить. Думаю, не отвести ли его в бассейн, но в этом деле тоже подстерегает масса подводных камней: то ли полотенце я возьму, та ли кабинка для переодевания нам достанется, не обрызгает ли его кто-нибудь во время плавания, спровоцировав тем самым очередную истерику? Придется ли мне в очередной раз объясняться со спасателем, который, разумеется, прибежит, решив, что Сэм тонет? Может, получится свозить его в Бристоль на автобусе? Устроим себе прогулку по бристольским кафе, будем весь день питаться исключительно сладким и смотреть на самолетики во «Флайт треке». Но тогда домой к Джоди он вернется совершенно невменяемый от ударной дозы сахара и пищевых добавок, а это все же нечестно по отношению к ней.

Подъехав к дому, паркуюсь и через окно вижу, как Джоди хлопочет по хозяйству. Поднимаю капюшон своего теплого анорака и рысцой спешу к дому. Она замечает меня из окна и машет рукой.

– Привет, папа, я построил замок! – сообщает с порога Сэм, едва успев открыть мне дверь.

– А, ясно, это в «Майнкрафте»?

Но он уже умчался к себе наверх. Я остаюсь один на один с Джоди и полным отсутствием тем для разговора.

– Привет.

– Ну, привет.

Играет какой-то диск, которого я у нас не помню, – какие-то рваные, искаженные гитарные аккорды и придушенный вокал. На Джоди джинсы-скинни и обтягивающая черная футболка «Джой дивижн». На вид ей можно дать на десять лет меньше, чем мне.

– Отлично выглядишь, – говорю я.

– Начала спать по ночам, можешь себе представить? – отзывается она.

– Как твоя работа?

– Полный восторг! Конечно, после такого перерыва снова ходить на работу непривычно, но мы готовим несколько интересных выставок – новые художники, куча новой информации.

Внезапно до нее, похоже, доходит, как несдержанно она себя ведет, и она поворачивается ко мне с виноватым выражением на лице. Что-то изменилось, я не очень понимаю, что именно, но между нами пропасть, и впервые за все время я с ужасом начинаю подозревать, что ее уже не преодолеть.

– Ладно, как ты? Хочешь кофе? Я как раз заварила.

Со второго этажа доносится смех, и я с легким потрясением понимаю, что это Сэм. Он там один, и ему хорошо. Мы сидим и пьем кофе, слушая, как наш сын, который обычно практически постоянно дергает Джоди, развлекается в одиночестве вдали от нас обоих, в другом мире. Мы скованно беседуем о всяких пустяках: она делится кое-какими подробностями о своей работе, я рассказываю про новые книги по аутизму и про мой план наконец-то по-настоящему, как следует узнать Сэма.

– Что ж, тебе может представиться отличный шанс попрактиковаться, – замечает Джоди.

– В каком смысле?

– Ну, в общем, в следующем месяце моя университетская подруга Джемма выходит замуж в Норфолке. Я подумала, может, ты сможешь взять на себя Сэма на все выходные, с утра субботы до вечера воскресенья? Это будут вторые выходные в октябре. Сможешь?

Я совершенно не готов на это подписываться, но я сам вырыл себе эту яму. Целые выходные. Меня охватывает паника. Я никогда не оставался с ним наедине так надолго – даже когда мы с Джоди еще были вместе. Мне придется заботиться о его благополучии и безопасности целых два дня. Два дня, на протяжении которых в любой момент все может пойти наперекосяк. Я представляю, как Сэм выскакивает на дорогу, пробившись сквозь толпу родителей, и кувырком летит в воздух.

– Черт, кажется, мне в ту субботу нужно будет напоследок появиться на работе, – ляпаю я первое, что приходит в голову. – Ну, повидаться со всеми, попрощаться как полагается, напиться и поклянчить, чтобы меня взяли обратно, и все такое прочее. Прости.

Джоди несколько секунд смотрит на меня в упор.

– Ладно, Алекс, проехали. Я подумала, это было бы полезно вам обоим, но, видимо, ошиблась.

Загнанный в угол, я перековываю страх в злость.

– Джоди, что мы делаем? Прошло уже почти два месяца. Я понятия не имею, в чем заключается твой план. Не знаю, что я должен делать.

Это отчаянный гамбит, неловкий и не ко времени. Я немедленно понимаю, что допустил ошибку. Джоди вздыхает и устремляет взгляд за окно.

– Алекс, я не знаю. Я тоже ничего не знаю. Я тоже пытаюсь разобраться в ситуации. Восемь лет в моей жизни не было ничего, кроме Сэма – забот о Сэме, волнений за Сэма. И честно говоря, Алекс, я никогда не ощущала от тебя никакой поддержки. Я понимаю, что ты работал, я понимаю это. Но дело не только в работе, ты ведь самоустранился вообще от всего. Я больше так не могу. Мы с тобой ходим по кругу.