«Мальчик, который рисовал кошек» и другие истории о вещах странных и примечательных - [40]

– свиток из очень тонкой, дорогой цветной бумаги. На такой обычно записывают стихотворения и украшают рисунками. Их часто дарят друзьям или оставляют себе – если стихи глубоко тронули душу. Юноша поднял свиток. Это действительно оказалось стихотворение. Очень известное. Стихотворение о первой любви. Оно было ему хорошо знакомо. Но не текст поразил его, а то, как он был записан. Глазу европейца никогда не разглядеть того, что увидел молодой поэт. А он увидел, что текст начертан девичьей рукой, и иероглифы были нанесены так искусно, что не верилось глазам. Их очертания были исполнены невыразимой грации, и Садацуми понял, что та, что их написала, едва переступила пору детства и вступает теперь в расцвет юности. А богатые краски чернил лучше всяких слов указывали, что сердце чисто, невинно и исполнено подлинного благородства и доброты.

Юноша аккуратно свернул тандзаку, спрятал его на груди и отнес домой. Когда он вновь раскрыл свиток и вгляделся в него, письмена показались ему даже еще более прекрасными, чем прежде. Его познания в каллиграфии убедили его: стихи записаны некой девушкой – очень юной, очень умной и, вероятно, наделенной богатой душой и благородным сердцем. Воображение поэта немедленно нарисовало удивительный образ, в который он не мог не влюбиться, и юноша влюбился в ту, кого он не знал и даже никогда не видел. Понятно, что следующим его порывом было решение разыскать ту, что начертала иероглифы, и, если это возможно, жениться на ней… Но как найти ее? Кто она? Как ее зовут? Где она живет? Разумеется, он мог уповать только на помощь богов.

Но тут ему пришло в голову, что боги, возможно, и так благоволят к нему. Ведь тандзаку он обрел, когда стоял напротив храма богини Бэнтэн, а именно этой богине молятся влюбленные, когда мечтают о счастливом союзе. Эта мысль подвигла его попросить богиню о помощи. Он тотчас собрался и отправился к тому же храму, где был накануне, и здесь вознес свою молитву богине Бэнтэн.

«О богиня, сжалься надо мной, – молил он ее, – помоги отыскать то место, где живет юная особа, что переписала эти стихи! Дай мне шанс увидеть ее – хотя бы на мгновение!»

После того как молитва была произнесена, он поклялся исполнить особый ритуал нанука-маири, который включал в себя ежедневные семидневные молитвы, приношения во славу богини и бессонную ночь на седьмые сутки, что пройдет в поклонении подле ее храма.

И вот седьмая ночь – ночь его бдения – наступила. В час, когда все замирает и тишина кажется всеобъемлющей, он услышал голос. Тот доносился от храма – кто-то просил допустить внутрь. Другой голос – уже изнутри – ответил, и храмовые ворота открылись. Байсю увидел старика величественного вида, который медленными шагами приближался к святилищу богини. Почтенный старец был одет в праздничные одежды, его чело, с волосами белее снега, украшал головной убор особой формы – эбоси, что указывало на высокий ранг визитера. Подойдя к храму, он смиренно опустился на колени, словно ожидая некоего указания. Следом распахнулись внутренние двери, что вели к алтарю. Теперь алтарь отделяли только бамбуковые шторы. Но вот и они раздвинулись, и через образовавшийся проход к старику вышел мальчик – очень красивый и длинноволосый. Волосы его были стянуты на затылке на древний манер. Это был тиго – посланец богини Бэнтэн. Он остановился на пороге и громко, отчетливо произнес:

– Здесь находится юноша. Он молился, взыскуя свидания с той, кого он любит. Однако в нынешнем его бытии союз между ними невозможен. Но поскольку молодой человек ревностно исполнял все ритуалы и усердно молился, он достоин помощи. Мы призвали вас, чтобы вы что-нибудь сделали для него. Вполне возможно, что в одной из прежних своих жизней они знали друг друга. Сведите их вместе.

Выслушав посланца, старик почтительно склонил голову в знак согласия. Потом поднялся на ноги и из кармана левого рукава своего халата достал шнур малинового цвета. Один конец он обернул вокруг тела Байсю, как бы связав его. Другой конец поднес к огню одного из фонарей, что горели у входа в храм. Шнур вспыхнул. И пока он горел, старик трижды взмахнул им, будто призывая кого-то из тьмы, что теснилась кругом.

Немедленно откуда-то с той стороны, где находилось святилище Амадэра, раздался звук шагов, и через мгновение из темноты в круг света ступила девушка – она была прекрасна и очень юна, лет пятнадцати-шестнадцати. Ступала она изящно, но в движениях ее читалась робость, лицо же прикрывала веером. Подойдя ближе, она опустилась на колени рядом с Байсю. Обращаясь к последнему, юный посланец богини сказал:

– Вас терзал любовный недуг; вы так сильно страдали, что мы стали опасаться за ваше здоровье. Мы не могли позволить вам пребывать в таком состоянии и потому призвали луноликого Мусуби-но-ками – того, кто соединяет влюбленных, чтобы вы смогли увидеть ту, кто расписал стихами тандзаку. Вот она – рядом с вами.

С этими словами юный посланец скрылся за бамбуковыми шторами. А затем и седой старец ушел прочь – тем же путем, что появился; следом за ним поспешила и девушка. В тот же момент раздался удар колокола – это в храме Амадэра звонили, извещая о приближения часа рассвета. Байсю простерся ниц перед храмом богини Бэнтэн, благодаря ее за то, что случилось, а затем отправился домой. Ему казалось, что он очнулся от глубокого сна – сна восхитительного. И был счастлив, потому что увидел ту, которую так пылко желал увидеть и молил о том богиню. Но одновременно и глубоко несчастен, потому что в душе поселился страх, что никогда больше он не увидит ее вновь.