Малайский крис - [51]
Итак, автомобиль мчал меня по улицам города, и белая ночь, и стальной блеск нашей великолепной реки, и могучие колонны дивного собора, и случайный прохожий, рассеянно стучавший тростью — все в этот миг показалось мне пленительным и милым, и — признаюсь — сердце мое упало, когда я подумал, что через несколько минут я буду во власти чуждых и враждебных мне людей. Смущение швейцара, который распахнул передо мной дверь, подтвердило мои предположения, и я подымался по лестнице, уверенный, что в моей квартире незваные гости.
И в самом деле, едва я переступил порог, меня схватили за руки два дюжих солдата, и ротмистр подошел ко мне, звеня шпорами, и спросил преувеличенно громко, нет ли при мне оружия. Затем он показал мне официальную бумагу, согласно которой он должен был произвести обыск в моей квартире и арестовать меня, независимо от того, какие результаты даст обыск. Я заблаговременно, конечно, удалил из квартиры все компрометирующие меня документы, а также письма близких мне людей, дабы глаза посторонних бесстыдно не осквернили дорогих моему сердцу строк. Поэтому напрасны были попытки этих людей найти что-либо нужное представителям Власти.
Ротмистр предложил мне раздеться и я, не без внутреннего гнева, подчинился его требованию, сознавая прекрасно, что выражение негодования унизит мое достоинство, ибо внешняя сила была на стороне жандармов: сопротивление было бы бесполезно и лишь доставило бы им удовольствие, мстительное и гнусное.
Наконец, мне разрешили одеться и предложили подписать протокол. Меня вывели из квартиры в пять часов утра. Нас ожидала карета со спущенными шторами. По моим. Расчетам, мы ехали по городу не более часа. Когда карета остановилась и ротмистр отворил дверцу, я увидел каменное здание с решетками на окнах, напротив — чахлый сад за высокой оградой, часовых у крыльца и сизых голубей, которые, воркуя, постукивали лапками по железному карнизу. Было странно, что майское солнце светит улыбчиво и ласково, что воробьи прыгают по теплым пыльным камням, которыми вымощен двор, что мои знакомые проснутся в своих квартирах часа через три и будут заниматься чем угодно, а меня, без моего согласия, куда-то ведут солдаты и, вероятно, запрут в камере, повинуясь какой-то силе, значение которой они сами вряд ли сознают.
Солдаты, стуча каблуками и бряцая ружьями, ввели меня в узкий полутемный коридор, душный и смрадный. Это была старая тюрьма. Я оступился и нечаянно коснулся стены. Мне показалось, что пальцы мои дотронулись до чего- то скользкого. Вероятно, это была плесень. Мысль о побеге ни на минуту не покидала меня. Поэтому внимание мое было напряжено чрезвычайно. Мы прошли пятьдесят шагов и на этом пространстве дважды повертывали за угол. Впереди шел надзиратель. При тусклом свете фонаря я не успел разглядеть его лицо. Я заметил только, что голова его тряслась и он прихрамывал на одну ногу.
— Здесь. Тринадцатый номер. Извольте войти, — сказал он хриплым неприятным голосом.
Тяжелая дверь с большим железным засовом полуоткрылась на миг и я очутятся в моей камере. Переступая порог, я обратил внимание на то, что стена, отделявшая мою камеру от коридора, была не очень толстой, в три кирпича, не более. Этим наблюдением моим я остался доволен.
Когда дверь захлопнулась за мной, я тотчас же стал внимательно осматривать мою камеру, сознавая чрезвычайную важность всех, даже, на первый взгляд, ничтожных особенностей моего жилища. Длина камеры равна была четырем с половиной шагам. Ширина двум с половиной. В камере находилась постель, которая на день, очевидно, подымалась и пристегивалась ремнями к медным крюкам, вделанным в стену. Кроме того, в моем распоряжении был стол и стул.
Из окна можно было видеть высокую каменную ограду и за ней часть сада и угол какого-то трехэтажного дома, старомодного и ветхого. Стены камеры были выкрашены охрою. Но внутренняя стена, сложенная из кирпичей, не была закрашена. Кое-где видны были нацарапанные буквы и знаки, полустертые, очевидно, руками тюремщиков. В двери было сделано круглое небольшое оконце, предназначенное для того, чтобы дежурный часовой мог наблюдать за поведением узника. И в тот миг, когда я рассматривал довольно близко это круглое отверстие, чей-то глаз возник передо мной, и я невольно отступил от двери в бессильном негодовании, возмущаясь дерзким любопытством солдата.
Дни рождались и умирали, и жизнь моя текла размеренно, подчиняясь строгим правилам тюремного порядка. Рано утром раздавался скрежет железного засова и в камеру входил дежурный с кипятком и хлебом. В полдень вносили пищу. Я подал заявление о том, чтобы мне выдали чернила и бумагу, а пока удалось мне получить из тюремной библиотеки Новый Завет. Я не без волнения перечитывал теперь загадочные изречения вечной книги, полузабытые мной в повседневной суете.
Но несмотря на видимую покорность моим тюремщикам, я был полон мятежной тревоги и страстной жажды вновь увидеть мир и свободу. И я обдумывал план побега, и порой мне казалось, что он возможен. В иные же часы, прислушиваясь к шагам часового по коридору или вглядываясь пристально в крепкие полосы железа, из которого сделана была решетка на моем окне, я приходил в отчаяние, понимал, как мало надежды на бегство из заточения. Ежедневно на четверть часа выводили меня солдаты из камеры, дабы я совершил прогулку, предназначенную уставом. В небольшом дворике ходил я на глазах у часовых по кругу, вспоминая гениального Ван-Гога, который с дивной силой выразил весь ужас неволи — прогулку арестантов на тюремном дворе. Во время прогулки видел я небо, целый мир волшебных изменений, и это восхищало меня. Я видел также три окна соседнего дома, правда, отделенного от тюрьмы большой усадьбой, которую скрывал от меня высокий забор с гвоздями; я не терял, впрочем, надежды завязать впоследствии сношения с обитателями этого дома, потому что иногда мне удавалось наблюдать в одном из трех окон человеческую фигуру и, хотя трудно было на таком расстоянии разглядеть ее невооруженным глазом, я все-таки успел убедиться в том, что на меня смотрит из окна женщина, и в руке ее бинокль. Я смутно догадывался, что эта женщина, наблюдающая за мною, неслучайно появляется в окне. И я думал порой, что мой побег, быть может, совершится при помощи этой незнакомки.
Роман «Мёртвая зыбь» воссоздаёт эпизоды героической борьбы советской разведки с монархической контрреволюционной организацией, действовавшей в 1921-1927 гг.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Аскольд Львович Шейкин: Резидент 2. Аскольд Львович Шейкин: Опрокинутый рейд 3. Аскольд Львович Шейкин: Испепеляющий ад 4. Лев Вениаминович Никулин: Золотая звезда 5. Лев Никулин: Мёртвая зыбь 6. Иван Васильевич Бодунов: Записки следователя 7. Евгений Рысс: Петр и Петр 8. Евгений Рысс: Шестеро вышли в путь 9.
Тайна сейфа (Продавцы тайн): Роман. Подг. текста. А. Шермана. — (Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Т. XIV). — Б. м.: Salamandra P.V.V., 2017. - 180 c. - (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. CXCVIII).В новом выпуске серии «Polaris» — не переиздававшийся с 1920-х гг. роман известного советского писателя Л. Никулина (1891–1967) «Тайна сейфа», известный также как «Продавцы тайн». В этом фан-тастическо-приключенческом романе-мистификации история международного авантюриста и шпиона, слуги многих господ, сплетается с головокружительными поисками воскресшей древнеегипетской принцессы, политический памфлет — с сатирическим изображением нравов московской богемы времен НЭПа, включая кафе имажинистов «Стойло Пегаса» и мистические кружки.
Л. Д. Зиновьева-Аннибал (1866–1907) — талантливая русская писательница, среди ее предков прадед А. С. Пушкина Ганнибал, ее муж — выдающийся поэт русского символизма Вячеслав Иванов. «Тридцать три урода» — первая в России повесть о лесбийской любви. Наиболее совершенное произведение писательницы — «Трагический зверинец».Для воссоздания атмосферы эпохи в книге дан развернутый комментарий.В России издается впервые.
События, описанные в повести «Золотая звезда», разворачиваются в Москве, в городе Плецке – на временно оккупированной немцами территории, и в глубоком советском тылу – городе Зауральске, где на заводе «Первое Мая» производятся артиллерийские снаряды огромной разрушительной силы.Летом 1942 года советский самолёт доставляет в немецкий тыл парашютиста, имеющего специальное задание командования. В это же время немецкая разведка направляет в наш тыл одного из самых опытных своих агентов...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.