Малавита - [48]
Другие заключенные учились с единственной целью доказать примерное поведение и тем самым снизить срок иногда лет на десять — пятнадцать: самые упорные таким образом уменьшили себе срок заключения со ста шестидесяти до ста пятидесяти лет.
В отличие от остального человечества старожилы Райкерса не видели в смерти конца срока. Концом срока оставался первый день, когда они могли выйти на свободу. Им нужно было цепляться за мысль, что однажды, в ближайшие двести-триста лет, они окажутся на свежем воздухе и отправятся открывать новый мир. Вот тогда можно будет и умереть.
— А потом? — спросил Эрван, зажигая свою «Ромео и Джульету».
— Потом, меня привлекает пара азиатских языков. Я столько лет боролся с китайской и японской мафией, что подумал, пора бы мне выяснить, как эти ребята устроены, а говорить на их языке — это дает кое-какие ключи.
— После того как я получил диплом по китайской медицине, я изучал тао и все методики долголетия, потом логически перешел к тай-ши. Некоторые легенды говорят про древних учителей, которые прожили от девятисот до тысячи лет.
— Я с самого юного возраста проклял любую форму физических упражнений.
— Вы придете к этому, Дон Мимино. Не сразу, но придете.
— Посмотрим. Я сначала изучу классическую медицину, потом ревматологию. Почки меня просто убивают…
В дверь постучали. В отличие от других камер камеры старожилов были отделены от коридора дверью и перегородкой, решетки были только на окнах. «Шеф» Моралес, глава команды надзирателей западного крыла, в которое входил и квартал старожилов, вошел, держа в руке пакет.
— Это посылка от моего кретина-племянника, — сказал Эрван, разрезая упаковку ножом. — Выпейте с нами по капельке ликера, Шеф.
— Времени нет, в блоке Б опять жарко.
Для формы сторож заглянул внутрь пакета, прикинул на вес несколько бутылок и вышел из камеры. Шеф Моралес, несмотря на молодость, пользовался у заключенных уважением за свою понятливость и готовность решать проблемы.
— Нам будет его не хватать, когда он уйдет на пенсию, — сказал Дон Мимино.
Эрван отвинтил крышку бутылки и вдохнул густой запах кофе.
— Мне дал его попробовать один тип, уроженец Милана, когда был здесь в семидесятых годах. Он не такой липкий, как ирландский ликер, менее приторный, и потом, я должен вам признаться, я никогда не любил ирландский виски.
Дон Мимино поднес ко рту рюмочку черноватой жидкости, которую налил ему хозяин.
— Buono.
Эрван распаковал пять других бутылок, поставил их в шкаф и собрал оберточную бумагу в кучку, чтобы бросить в помойку. Его взгляд остановился на «Газете Жюля Валлеса».
— Это же ведь французский язык, Дон?
Старый итальянец надел очки и стал внимательно изучать обложку журнала.
— Думаю, да.
— У меня нет способностей к языкам, но французский мне б наверняка понравился. Я подумаю.
— Говорят, много неправильных глаголов.
— А что, если нам заняться этим вместе, Дон Мимино? Вот так мысль! За четыре года мы будем бегло на нем говорить, и я предлагаю объявить французский официальным языком послеобеденной рюмки ликера!
— Все вы, ирландцы, сумасшедшие…
Они чокнулись и выпили до дна. Из любопытства Дон Мимино унес с собой «Газету Жюля Валлеса», чтобы на досуге глянуть на нее у себя в камере. Идея выучить французский привлекала его по одной причине: смотреть фильмы, которые показывали по каналу киноклассики, не прибегая к чтению субтитров, и среди них — детективы пятидесятых годов, которые он считал гораздо ближе к действительности, чем аналоги, предлагавшиеся в то же время американским кино. Странное дело, Жан Габен ему казался ближе, чем Джордж Рафт.
Он провел остаток дня за выучиванием сослагательного наклонения вспомогательных глаголов «быть» и «иметь». Потом он поужинал в одиночестве в своей камере и задремал под передачу итальянской эстрады по второму каналу итальянского телевидения, который принимал по спутнику. Поздно ночью он открыл глаза и так испугался бессонницы, что она явилась незамедлительно, — тогда он машинально схватил «Газету Жюля Валлеса». Да уж, слишком сложный язык… запоминать китайские идеограммы ему казалось больше по силам. Но лет через пятьдесят, шестьдесят, кто знает? Прежде чем закрыть газету и попытаться уснуть, Дон Мимино невольно остановил усталые глаза на строчке текста одной колонки внизу страницы. Слова, опять слова, но на этот раз на гораздо более знакомом языке.
Boris Godounov? If it's good enough for you, it's good enough for те!
Он выпрямился на кровати так, что хрустнули старые позвонки. Статья была подписана каким-то непонятным Уорреном Блейком.
If it's good enough for you…
Этот каламбур был его, Маурицио Галлоне, которого в более чем сорока штатах называли Дон Мимино.
… it's good enough for те!
В те редкие случаи, когда он встречал сына этого подонка Манцони, мальчишка поминал ему этого Годунова, это у них стало вроде ритуала. Да кроме этого, им и нечего было сказать друг другу.
Тремястами сорока пятью годами, которые ему оставалось провести на острове, он был обязан его отцу, Джованни Манцони.
Дону не было нужды учить французский, чтобы понять, откуда был журнал: Составлено и напечатано учениками лицея имени Жюля Валлеса, Шолон-на-Авре, Нормандия.
Впервые на русском языке парадоксальные детективные истории итальянского иммигранта, блестяще владеющего не только пером, но и искусством завораживать читателя… Невероятность будней и победа простодушия.Содержание:Охота на зайцаКомедия неудачников.
Их было четверо – сценаристов, пишущих «Сагу»: Луи провел почти всю жизнь в тени большого мастера, работая на «Чинечитта», Жером мечтал покорить Голливуд, Матильда написала тридцать два любовных романа, но так и осталась неизвестной, а Марко, самый молодой из всех, был согласен на все, чтобы стать сценаристом. На все, даже на написание сценария сериала, который планировали показывать ночью и который никто не должен был смотреть. Однако случилось то, на что никак не могли рассчитывать создатели «Саги»… она приобрела бешеную популярность.«Сага» это не только название телесериала, это также история его создания и история жизни четверых сценаристов, вынужденных сражаться за свое достоинство во внешне притягательном, но жестоком мире телевизионных шоу.Новый роман Тонино Бенаквисты – это блестящая сатира, направленная против массовой культуры, наводнившей как телевизионные программы, так и книжные рынки всех стран мира.
Стоит только произнести «кольт», и ты уже не ты, а совершенно другой человек — из тех, что ходят иными дорогами. Бродить по улицам с заряженным револьвером позволяет полностью преобразиться.Ярмарка преступлений, охотник за пиццами, смертоносный балкон, виолончелист, убитый собственной музыкой, картина Ван Гога, вытатуированная на коже — все это части безжалостной машины-убийцы, мясорубки для маленьких девочек, или пятнадцать озорных, остроумных новелл Тонино Бенаквисты.
«Три красных квадрата на черном фоне» — роман мастера «парадоксального детектива» Тонино Бенаквисты — классический детектив с интригующим сюжетом, странноватой мотивацией происходящего и главным героем, волею случая ставшим инвалидом. Молодой, талантливый бильярдист лишается кисти руки, а вместе с ней и надежды на будущее — заманчивый мир игроков на бильярде отныне для него закрыт. И все из-за какой-то непонятной картины некогда известного художника-объективиста, за которой охотятся странные личности.За романы «Три красных квадрата на черном фоне» и «Комедия неудачников» Тонино Бенаквиста получил несколько литературных премий, в том числе «Gran prix» в области полицейского романа и «Приз-мистерия» критиков.
Увлекательные, полные тонкого юмора романы французского писателя, итальянского иммигранта Тонино Бенаквисты принадлежат к лучшим образцам парадоксального детектива.Под обложкой сразу два романа одного из самых читаемых в мире авторов Тонино Бенаквиста — «Охота на зайца» и «Комедия неудачников». Не пугайтесь: никакой охоты за заячьими шкурками в романах нет в помине, зато, как всегда у Бенаквисты, есть (!) грандиозный авантюрный сюжет.Будь проклят тот день, когда горе-проводник международного экспресса спрятал у себя в вагоне незадачливого безбилетника, попросту «зайца», в крови которого гуляет столь редкая инфекция, что мафия готова на все, чтобы заполучить его и переработать в вакцину…Герою «Комедии неудачников» тоже непросто.
Увлекательные, полные тонкого юмора романы французского писателя, итальянского иммигранта Тонино Бенаквисты принадлежат к лучшим образцам парадоксального детектива.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Герои первой «Малавиты» вновь поменяли имена, чтобы скрыться от хваткой руки мафии. Однако это не помогло им убежать от самих себя. Продолжение истории столь же парадоксально, умно, как и начало. Интрига увлекает, а повороты сюжета оттеняют психологический драматизм повествования.