Малахольная - [9]
Читая тихо, почти шепотом, Вера Соломоновна смотрела в окно, словно там было что-то очень интересное. Но Петька даже привставать не стал – пусто во дворе, не перемена.
– Тоже мне подарок! – хмыкнул с последней парты Злобин.
Петька зло посмотрел на Злобина. В морду бы ему дать. Любовь, конечно, это все глупости, но видно же, переживает человек!
– Да! – не рассердилась почему-то Вера Соломоновна. – Подарок, – она покачала головой и вздохнула, снова посмотрев в окно.
Да что же там такого интересного она нашла? Петька привстал и выглянул во двор. Пусто. Странные эти взрослые.
– Когда я приехала в Москву, – тихо сказала Вера Соломоновна, – в 1920 году две морковинки и вправду были лучшим подарком.
– Почему? – пискнула Варька. – Вы голодали? – Она испуганно посмотрела на Веру Соломоновну.
– Все голодали, Варя. Очень трудно жилось тогда. Страна боролась с врагами. Не было дров, лекарств. Почти у всех были вши, – Вера Соломоновна грустно улыбнулась. – Я помню, мы с подругами жили в общежитии университета и выгребали вшей горстями из своих шуб. И все время хотелось есть…
– Ужас! – пискнула Варька и завороженно посмотрела на Веру Соломоновну.
Петька попытался представить Веру Соломоновну молодой студенткой, но у него не получилось. Она стояла перед ним в лохматой шубе, с которой сыпались на пол вши, но лицо было сейчашное, взрослое, улыбаясь самой счастливой улыбкой, прижимала к себе охапку дров и фунтик из газеты, откуда торчали морковные хвостики.
Петька потряс головой.
– Но это не страшно, Варя! – ласково улыбнулась Вера Соломоновна. – Мы радовалась, что, наконец, страна стала свободной! И мечтали, как мы будем хорошо жить. Как сейчас.
– Что, и Маяковский голодовал? – недоверчиво спросил Злобин.
– Да, – Вера Соломоновна покачала головой. – Он же рабоче-крестьянский поэт! Он жил, как и весь народ. Работал на благо страны. Учил рабфаковцев. И часто выступал. Знаете, – Вера Соломоновна посмотрела на притихших ребят, – я была на одном выступлении Маяковского, в Политехническом музее!
– Какой он? – пискнули в один голос девчонки.
– Он… – Вера Соломоновна задумалась, – он… громадина! Я многих слышала поэтов, но Маяковский – это поэт-гора! Все слушали его затаив дыхание! Он никогда не кричал свои стихи, как Петя сегодня. Он читал тихо, но сколько было силы и огня в его словах!
Вера Соломоновна весь урок рассказывала, как она слушала Маяковского. Как его старались освистать и унизить. Люди с трудом принимают новое.
Петька подумал, что, пожалуй, не все стихи плохие. И поэты тоже не все бездельники.
Петька третьи сутки не спал. И едва передвигал ноги. Честно говоря, он нормально не спал с 41-го. Сразу после выпускного, отвальсировав на главной площади Перми и в ужасе замерев на рассвете перед черной тарелкой радио, все мальчишки, не заходя домой, явились добровольцами на призывной пункт. Даже Злобин.
Их отправили в учебки, а потом сразу на фронт.
Девочки тоже воевали. Кто медсестрами, кто связистами.
От Вари приходили редкие письма. Она моталась в военно-санитарном поезде, и письма приходили нерегулярно. Непрочитанное письмо в кармане гимнастерки прожигало Петькину грудь, только нетерпение держало его на ногах в этом марш-броске. Их перебросили под Ленинград. Петька мерно шагал и, чтобы не проваливаться в сон, прямо на ходу твердил: «России не быть под Антантой! Левой! Левой! Левой!» Иногда, правда, он все же проваливался в сон, и забывал какое-нибудь слово из строчки, и не мог вспомнить следующее. Тогда начинал снова.
«Левой» – выдох, и дыхание сбивается от морозного воздуха.
«Левой» – выдох, письмо Вари пылает на груди.
«Левой» – выдох, главное, она жива.
Главное – дойти и выбить, наконец, фашистов из-под Ленинграда.
«Левой» – выдох, без передышки часть попадает на передовую.
«Левой» – выдох, снаряд разорвался рядом.
«Левой»…
Петька открыл глаза. Белый потолок. Оконные стекла, крест-накрест заклеенные белыми бумажными лентами. Голубое небо. Живой.
То, что он живой, подтверждала совершенно невыносимая боль в груди. Дышать получалось легкими, неглубокими вздохами. Петька чуть приподнял голову, чтобы посмотреть, что с ним. Простыня натянута до подбородка. Попробовал пошевелить руками и ногами. С трудом, но удалось. Не калека!
Когда его отправили на фронт, Петька решил, что, если он станет калекой, то не вернется в родной город. И Варе не скажет. Пусть думает, что он геройски погиб. Он не будет ломать Варе жизнь. Она, конечно, не бросит, не такая его Варя. Но он не вправе заставлять ее жить с калекой. В Петькином доме жил красноармеец, лишившийся обеих ног на войне. Тетя Маня, его жена, не бросила убогого, но разве это жизнь? И Варя не бросит…
Письмо! – вспомнил Петька. Письмо-то он не прочитал! Он даже не знает, что ему писала Варя. Где оно сейчас? Петька завозился, завертел головой. У кого узнать?
– Очнулся, паря? – весело спросили с соседней койки. – Месяц провалялся без сознания. Сестренки уж не чаяли, что ты…
– Письмо!
– Письмо-письмо… все время твердил о письме, – проворчал сосед. – Нету письма. Все кровушкой своей залил. Сестренки только самое начало спасли.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
«Первая встреча абсолютно точно не могла быть подстроена. Остальные – могли. Быть. А могли и не быть…. – Череда кадров-воспоминаний свидетельствуют о том, что Рита действительно ничего не знала. Ни о прошлой дружбе собственного мужа с новой знакомой, ни об их нынешнем сотрудничестве. – Не могла она так искренне и честно врать!» – признает сейчас Ольга. А если и могла, то все равно эта история не шпионский роман о похищении корпоративных тайн, а чистейшей воды мелодрама с откровенно эротическим содержанием.Содержит нецензурную брань.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Для одних круиз по Средиземному – отдых, для других – способ получить запретное, а для Юли Шадриной – возможность узнать правду и восстановить справедливость. Когда-то судьба ворвалась в ее мечты надсадным воем сирены "скорой помощи". Она попыталась выстроить жизнь заново, не зная, что ее мнимое счастье оплачено обманом и шантажом. Что ж, она заплатила за это высокую цену, теперь пришла пора требовать ответ. Но выдержит ли она последнее испытание, когда придется протянуть руку помощи своему врагу или даже принять помощь от него? Содержит нецензурную брань. Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Три девушки собрались за столиком привокзального кафе и болтают о своем, о девичьем. Скоро им всем уезжать в разные стороны – всего за несколько часов нужно успеть поделиться накопившимися новостями. Эти девчонки – японка-кицунэ Арису, бельгийская ведьма Жюли и русская Баба Яга… ну, положим, вовсе пока не баба и даже, если уж начистоту, то не совсем даже Яга. На самом деле ее зовут Ярослава. Можно просто Славка, как называют ее друзья. О, разумеется, им есть что рассказать друг другу!Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
В глухой деревеньке живет настоящее чудо: основатель старообрядческой общины «Рыбари Господни» умеет исцелять болезни, изгонять бесов и воскрешать мертвых. Однажды попав в сети общины, можно остаться в них навсегда… Репортер и скептик Павел Верницкий не верит ни в чудеса, ни в магию, и решает разоблачить новоявленного мессию. Но на глазах оживают страшные сказки о проклятых местах, и во что верить, когда рассудок дает трещину? И как не стать наживкой для ловца человеческих душ…Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».