Мактуб. Ядовитый любовник - [9]

– Обещаю, мамочка. Я буду самой бесстрашной девочкой в мире, – тесно прижавшись к материнской груди, засыпаю в ее ласковых и заботливых объятиях.

Детское воспоминание обрывается мощным звуком оглушительного выстрела. Ударная волна, сопровождающая вылетевшую из дула пистолета пулю, заставляет меня еще крепче сжать рукоять ствола двумя руками. Мгновение спустя, я наблюдаю в картонной мишени крошечную аккуратную дыру от сквозной пули, вдребезги разбившей призрачный образ моей прошлой жизни, кинолентой, прокрутившейся перед внутренним взором.

Сжимаю зубы, ощущая, как до боли сводит мышцы лица. С бушующим в груди остервенением поражаю следующую картонную цель и вновь не попадаю в ее эпицентр, обозначенный красной точкой.

Черт.

Тихо рыкнув, испытываю острое недовольство собой, и со всей дури жму на клавишу запуска тренировочно-стрелковой программы, оборудованной в этом небольшом помещении, расположенном под фундаментом дома, в котором я когда-то обрела новую семью.

Четырнадцать лет назад.

Мой приемный отец, будучи правой рукой главы отдела «Национальной безопасности» ЦРУ, подарил мне этот крошечный полигон на пятнадцатый день рождения – думаю, это помещение под домом всегда являлось его личным штабом, и он просто позволил мне проводить здесь время, которое я предпочитала отдавать поглощению новой информации, спортивным и стрелковым тренировкам. Обстановка в подземной базе так и располагает к работе: серые стены, парочка навороченных компьютеров, помогающих мне в быстром анализе собранной информации по объектам, небольшой «тир» с встроенной программой обучения, и старые тренажеры, на которых я периодически выпускаю свой пыл, ярость, злость, боль, отчаяние, заворачиваюсь в бронебойный кокон, тренируя силу воли и духа, чтобы никто и близко не подобрался к тому, что скрываю внутри.

Сколько себя помню, я всегда пыталась заполнить внутреннюю пробоину бесчисленным количеством дел, секций и занятий, спортом и своими планами по спасению мира. Но я недооценила всепоглощающую, горькую, разрастающуюся с каждым днем внутри бездну, образовавшуюся во мне в тот день, когда Аззамский теракт стер с лица земли крошечное поселение в Кемаре, оборвав сотни невинных жизней, уничтожив единственную в Аззаме мечеть, спалив дотла все жилые дома и мечты маленькой девочки, жаждущей однажды оказаться на страницах книги «Легенды Анмара».

Как глупо. Той маленькой мечтательницей была не я. Кто-то другой. Сегодня я – «оружие», неплохая ищейка, способная достать необходимую информацию из недр вулкана, кишащего иностранными агентами, шпионами и разведчиками, находящимися под подозрением у органов власти. Звучит круто, но на самом деле я не делаю ничего серьезного: играю роль поверхностной инстаграм-модели и бегаю по тусовкам, успевая прикреплять «жучки» и GPS-маячки на подозреваемых лиц, несущих угрозу моей стране. Навык по притяжению любого мужчины, отработан мною до совершенства, и, как правило, все мои задания сводятся к тому, что я должна очаровать объект, заговорить ему зубы, вступить с ним в близкий контакт, «пометить» его необходимым устройством и благополучно скрыться с горизонта.

– Запуск программы, – пространство моего мини-штаба, который я кратко назвала своим давно забытым арабским именем «Медина», наполняет механический женский голос. Сосредоточившись на команде, я про себя повторяю слова, отбивающие отмеренные мне секунды на подготовку, на каждый третий удар сердца: – Испытание начинается через одну, две…

Команду «три» я уже не слышу. Наушники не спасают от звуков, способных довести барабанные перепонки до кровотечения. Рывком достав пистолет из заднего кармана джинс, до хруста в костяшках пальцев сжимаю его рукоять, и без промедления и сомнений стреляю по постоянно перемещающимся перед моим взором мишеням, прекрасно понимая, что никакая сейчас это не тренировка. Это – моя агония. Я сбрасываю накопившееся за несколько месяцев напряжение самым доступным для себя способом, но никак не оттачиваю навык стрелкового мастерства.

Некоторые девушки бьют тарелки, срываются на всех подряд в тяжелые периоды жизни. Кто-то закрывается в своей комнате и рыдает над сопливыми мелодрамами Спаркса. А я просто прихожу сюда и предаюсь воспоминаниям… без конца прохожу стрелковую тренировку, стараясь побороть свой страх перед оружием. С этим я почти справилась. Есть у меня и другая особенность, фактически фобия, которую, победить невозможно, но о ней агенту ЦРУ вслух рассказать стыдно.

За каждым нажатием на спусковой крючок, следует волновая отдача от выстрелов, дрожь в пальцах и постоянные промахи становятся чаще. Проявлять слабость с оружием в руках – непозволительная роскошь для младшего агента.

– Пять целей из десяти. Процент вашей меткости – пятьдесят, – выносит свой приговор механический голос, и тяжело вздохнув, я вновь нажимаю на спусковой крючок, добивая последний патрон в магазине. Всего пятьдесят. Этого недостаточно. Я хочу быть готова к серьезным заданиям и устала от детских игр и постоянных глупых миссий, в которых мне отведена роль даже не второго, а третьего плана. Да, я еще молода и неопытна, но мне хотелось бы приносить серьезную пользу обществу, и возможно когда-нибудь… предотвратить