Максимы и мысли. Характеры и анекдоты - [20]

Шрифт
Интервал

В миг сотворения мира богом хаос, пришедший в движение, несомненно казался еще более беспорядочным, чем когда он мирно пребывал в неподвижности. Точно так же обстоит дело и с нашим обществом: оно сейчас перестраивается и в нем царит неразбериха, которая со стороньк должна казаться верхом беспорядка.

Придворные, да и все, кто жил за счет чудовнц*ных злоупотреблений. под бременем которых изнывала Франция, без конца повторяют, что псе можно было поправить, ничего не разрушая. Послушать их, так для* чистки авгиевых конюшен хватит и метелочки.

И при старом режиме философ высказывал смелые истины. Однако подхватывал их кто-нибудь из тех, кто по праву рождения или в силу благоприятных обстоятельств был предназначен занимать видные места. Он разжижал эти мысли, в двадцать раз ослаблял их и приобретал репутацию человека беспокойного, но умного. Действуя с осторожностью, он добивался всего, чего хотел; философа же бросали в Бастилию. При ново*) режиме всего добивается уже философ. Он высказывает глубокие истины не затем, чтобы угодить в тюрьму или пробудить ум в глупце и, следовательно, помочь тому добраться до важных должностей, а затем, чтобы эти последние достались ему самому. Вот и судите, могут ли те, кого он устраняет со своей дороги, - а таких множество-примириться с новым порядком вещей)

Ну, не забавно ли, что и маркиз де Бьевр (внук хирурга Марс-шаля ) счел своим долгом переехать п Англию по примеру г-на де Люксембурга и прочих вельмож, бежавших из Франции после событий 14июля1789года?

Богословы, неизменно стремящиеся одурманивать людей, и пособники правителей, неизменно стремящиеся их угнетать, полагают без всяких на то оснований, будто большинство людей обречено коснеть в беспросветной тупости, ибо она-неизбежное следствие чисто механического ручного труда. Им кажется, что ремесленник неспособен усвоить знания. необходимые для того, чтобы заявить о своих человеческих и гражданских правах. Сколько раз нам твердили, что приобрести такие знания-дело очень трудное! Предположите, однако, что на просвещение низших классов начали тратить хотя бы четверть времени и сил, уходящих на то, чтобы отуплять их; что простолюдину вложили в руки не катехизис с невразумительными метафизическими бреднями, а книгу, где изложены сосновы прав человека и его обязанности, вытекающие из этих прав, и вы поразитесь той быстроте, с какой он усвоит их, следуя по пути, указанному ему подобным полезным учебником. Предположите также, что ему перестанут проповедовать столь удобное для угнетателей учение о необходимости терпеть, страдать, отрекаться от самого себя и покорствовать и расскажут о его правах и обязанности отстаивать их, - и вы убедитесь, что природа, предназначившая человека для жизни в обществе, дала ему .достаточно здравого смысла для того, чтобы сделать это общество разумным.

ДОПОЛНЕНИЯ

Некто, кому дама уступила раньше, чем он оказался в состоянии этим воспользоваться, попросил ее: оНе могли бы вы, сударыня, еще четверть часа хранить добродетель?п.

Г-н де Пл., будучи в Англии, стал уговаривать некую молодую англичанку не выходить замуж за человека, который во всех отношениях был ниже ее. Выслушав его, девица невозмутимо ответила: оНичего не могу поделать) Он украшает своим присутствием мою спальнюп.

Большинство благотворителей похожи на незадачливых генералов, которые, взяв город, забывают овладеть цитаделью.

Люди заполняют свои библиотеки книгами, а М* заполняет книги своей библиотекой. (Сказано об одном компиляторе).

С г-ном Д * Л * обошлись вопиюще несправедливо. Он рассказал об. этом г-ну Д* и спросил: оКак бы вы поступили на моем месте?п. Д*, который претерпел в жизни столько обид, что стал теперь безразличным ко всему эгоистом, ответил: оВ обстоятельствах, подобных вашим, сударь, я стремлюсь к тому, чтобы пищеварение у меня было исправное* язык чистый, а моча прозрачнаяп.

Увидев, как герцогиня д'Олонн строит глазки собственному супругу, любовник ее воскликнул: оВот ведь негодница! Только мужа мне еще не хваталоп - и тут же ушел.

Старики в столицах распутнее молодежи: зрелость там всегда означает развращенность.

Некий сельский священник воззвал к прихожанам во время проповеди* оДети мои, помолимся за владельца этого замка, который скончался в Париже от тяжких увечийп. (Его там колесовали).

Определение деспотизма: такой порядок вещей, при котором высший: низок, а низший унижен.

Министры уронили престиж королевской власти, попы-престиж религии. Бог и король расплачиваются за глупость своих лакеев.

Некий доктор из Сорбонны, взбешенный книгой оСистема природып,'** "Оъявил: оЭто мерзкое, гнусное сочинение: оно доказывает, что безбожники правып.

Один остроумный человек, заметив, что два скверных шутника потешаются на его счет, сказал им: оВы ошиблись, господа: я не дурак н не тупица, но оказался сейчас между тем и другимп.

Некто закрывал глаза на беспутства своей жены; более того, всем было известно, что он не раз извлекал из них выгоду, приумножая таким путем свое состояние. Когда жена его умерла, он всячески выказывал свою скорбь и с самым серьезным видом уверял меня: оЯ с полным правом могу повторить слова, сказанные Людовиком XIV в день кончины МарииТерезии: ?Сегодня она впервые в жизни огорчила меня"п.


Рекомендуем почитать
Медленный взрыв империй

Автор, кандидат исторических наук, на многочисленных примерах показывает, что империи в целом более устойчивые политические образования, нежели моноэтнические государства.


Аристотель. Идеи и интерпретации

В книге публикуются результаты историко-философских исследований концепций Аристотеля и его последователей, а также комментированные переводы их сочинений. Показаны особенности усвоения, влияния и трансформации аристотелевских идей не только в ранний период развития европейской науки и культуры, но и в более поздние эпохи — Средние века и Новое время. Обсуждаются впервые переведенные на русский язык ранние биографии Аристотеля. Анализируются те теории аристотелевской натурфилософии, которые имеют отношение к человеку и его телу. Издание подготовлено при поддержке Российского научного фонда (РНФ), в рамках Проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Рецензенты: Член-корреспондент РАН, доктор исторических наук Репина Л.П. Доктор философских наук Мамчур Е.А. Под общей редакцией М.С.


Божественный Людвиг. Витгенштейн: Формы жизни

Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.


Основания новой науки об общей природе наций

Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.


О природе людей

В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.


Истины бытия и познания

Жанр избранных сочинений рискованный. Работы, написанные в разные годы, при разных конкретно-исторических ситуациях, в разных возрастах, как правило, трудно объединить в единую книгу как по многообразию тем, так и из-за эволюции взглядов самого автора. Но, как увидит читатель, эти работы объединены в одну книгу не просто именем автора, а общим тоном всех работ, как ранее опубликованных, так и публикуемых впервые. Искать скрытую логику в порядке изложения не следует. Статьи, независимо от того, философские ли, педагогические ли, литературные ли и т. д., об одном и том же: о бытии человека и о его душе — о тревогах и проблемах жизни и познания, а также о неумирающих надеждах на лучшее будущее.