Максимальный репост. Как соцсети заставляют нас верить фейковым новостям - [35]

«Заговор вокруг лекарства от рака» – один из четырех сюжетов, которые Граймс разбирает в своей научной статье; три другие – заговор вакцинаторов (прививки вызывают аутизм, а медики это скрывают), климатический заговор (глобальное потепление выдумали ученые) и лунный заговор (на Луну не летали). Что между ними общего? То, что для сокрытия правды в таких случаях нужны усилия тысяч и тысяч людей, которые эту правду знают.

В статье есть сводная табличка с числом предполагаемых заговорщиков. Лунный заговор: 411 тысяча человек – столько работало в NASA в 1965 году. Климатический заговор: 405 тысяч. Это Американский геофизический союз в полном составе, Королевское общество Великобритании плюс климатологи всех стран, которые публикуют статьи в международных научных журналах. В число 714 тысяч участников ракового заговора вошли только сотрудники крупных фармкомпаний, которым обязательно пришлось бы договориться между собой, чтобы никто не воспользовался добровольным отказом конкурента от революционного лекарства.

И чтобы секрет оставался секретом, каждому из этих сотен тысяч надо молчать до конца жизни. Заговор в каком-то смысле похож на надувной шар: достаточно одного, самого маленького, прокола в любой точке, чтобы он пришел в негодность. Образцово-показательный пример – Эдвард Сноуден, вскрывший программу массовой прослушки Агентства национальной безопасности.

У человека может быть миллион мотивов выдать самый секретный секрет, даже если он верит, что за это с ним поступят как с предателями в художественных книжках про Главное разведывательное управление. Кто-то захочет отомстить за увольнение с работы в космическом центре. Кому-то пятнадцать минут славы разоблачителя могут показаться интересным опытом на излете карьеры. Кто-то может озаботиться общественным благом в ущерб корпоративным ценностям. Например, если этот человек – не профессиональный разведчик, а один из десятка тысяч обычных врачей, которые должны были бы – будь теория заговора верна – то и дело сталкиваться с серьезными последствиями прививок и с тяжелым сердцем скрывать их от широкой публики.

В английском есть слово whistleblower, описывающее как раз такие ситуации, – для него не существует точного перевода (если переводить буквально, будет «дующий в свисток»), а ближайшие русские эквиваленты по смыслу – «осведомитель», «разоблачитель», «предатель», «перебежчик» или «стукач». Но в английском в него заложена совсем другая оценка. Словарь Merriam-Webster приводит определение «человек, который сообщает полиции, репортерам и так далее про что-нибудь (вроде преступления), что держали в тайне» и добавляет, что слово в ходу с 1970-х. Так называли, например, американского рядового Брэдли Мэннинга, который передал WikiLeaks порцию документов про военные преступления в Ираке (и не только). Журнал Time, который время от времени объявляет человеком года собирательных персонажей, в 2002-м вынес слово whistleblower на финальную обложку и разместил там сразу троих «дующих в свисток». Можно сказать, что в 2017 году ситуация повторилась – «человеком года» Time объявил нескольких женщин, рассказавших, как продюсер Харви Вайнштейн и другие знаковые фигуры Голливуда принуждали зависимых от них людей к сексу. В этот раз воспользовались новой формулировкой – «нарушители тишины».

Но если проблему свести к математической задаче, конкретные мотивы «нарушать тишину» и «дуть в свисток» вообще не важны: достаточно просто взять и учесть ненулевой шанс стать разоблачителем у каждого посвященного. Вероятностная модель (на основе того, что математики называют пуассоновскими процессами) позволяет предсказать, скоро ли whistleblower появится в коллективе из ста, тысячи или ста тысяч человек.

Как подобрать параметры такой модели? Взять примеры вскрывшихся заговоров из истории и применить модель к ним.

Про систему слежки PRISM – ту самую, о которой рассказал Сноуден, – могли знать максимум 30 000 человек, утечка случилась на шестой год ее существования. «Исследование сифилиса Таскиги» (медицинская программа наблюдения за чернокожими больными сифилисом, которым целенаправленно не давали лечиться) – заговор продолжительностью в двадцать пять лет, с 1947 по 1972 год о нем могли знать около 7000 человек. Этот эксперимент тоже был прерван только благодаря утечке: врач Петр Бакстун написал о нем в New York Times. Началось расследование, в результате которого – правда, только в 1990-е – президент США официально извинился перед его жертвами и их семьями.

Подставляя цифры в свою формулу, Граймс получил примерно такие прогнозы: лунный заговор должен был бы вскрыться через три года и восемь месяцев, заговор вокруг лекарства против рака – через три года и один месяц, а про губительное действие прививок врачи должны были проговориться на девятый месяц четвертого года с того момента, как об этом впервые стало известно.

Чтобы ваш заговор продержался пять лет, рассуждает автор исследования, позаботьтесь, чтобы в него было посвящено не больше 2521 человека. Заговор, который продержится десять лет, предполагает еще более тесный круг заговорщиков – тысячу или меньше.