Макорин жених - [3]

Критика тепло встретила первую повесть писателя. В статьях об этой книге справедливо указывалось на умение автора создавать убедительные человеческие образы, раскрывающие специфические национальные черты, на удачно воплощенные образы ненцев — Ясовея, Тирсяды, Вынукана, Сядей-Ига, каждый из которых имеет свое лицо, свой характер. Автор «Сына Хосея» показал и свое умение живописать быт и, что очень важно, — улавливать дыхание времени.

Уже в первой повести Суфтина отчетливо проявились те особые его писательские склонности к общественно-бытовой тематике, которые будут развиваться и в последующем его творчестве. Повествование в его произведениях обычно развертывается как история одного характера, причем писатель стремится к широкому охвату событий и к показу судьбы героя на большом отрезке времени. Здесь-то и приходит на помощь автору хорошее умение рисовать конкретные жизненные сцены, небольшие, но очень емкие по смыслу социально-бытовые эпизоды.

Лучшие стороны дарования Георгия Суфтина наиболее полно раскрылись о его романе «Макорин жених», первое издание которого вышло в свет в 1960 году. В книге рассказывается о нелегких жизненных судьбах, о звериных нравах людей с частнособственническими инстинктами, о воспитании в человеке коллективистского сознания, о большой и трудной любви.

Роман писателя внешне не бросок, не цветист, в нем нет изощренных, надуманных ситуаций, эффектно построенных сюжетных ходов. Все очень просто, как в жизни, и, как в жизни, сложно и противоречиво.

Главный герой произведения — крестьянский парень Егор Бережной. Судьба этого человека рисуется на значительном отрезке времени — от середины двадцатых годов до наших дней. Егор первых страниц книги далек от правильного понимания событий, происходивших в деревне. Характер его — удивительный сплав самых разноречивых свойств. Тут сила и ловкость, скованные осторожностью и осмотрительностью, тут трудолюбие и сноровка, но без знания, где «робить» и что «робить», тут прямодушие и честность, ограниченные тугодумством и замкнутостью. И над всем этим извечная тяга к прибытку, всосанное с молоком матери вековое мужицкое стремление к достатку. Но где искать довольство, как найти счастье, Егор не знает. Сознание его — потемки. Мудрено ли, что созданный в деревне колхоз и обещанные с ним блага вызывают у Бережного недоверие. Ведь он так привык надеяться только на собственные силы. А вот предложение Ефима Марковича «кожье выделывать» — дело понятное, доходное: «при любой погоде свой хлеб будет». И хотя «не лежала у Егора душа к этому белоглазому уговорщику», парень согласился с ним работать — соблазн был велик. Поздно разгадал Егор хищное эксплуататорское нутро «частного кожевника». Но когда понял это, то не было уже силы, которая могла бы вернуть его обратно в кулацкие компаньоны.

Выпрямление характера мужика, рождение коллективистского сознания не упрощается автором. Разочарование в одних иллюзиях еще не означало приобретения правильных взглядов. По многим дорогам плутает неугомонный Егор, через многие муки и жизненные испытания пришлось ему пройти, пока, наконец, не вышел он из темной ночи к свету.

Все зигзаги в душевной жизни героя изображены писателем чрезвычайно экономно, при помощи очень кратких, но психологически насыщенных сцен. Суфтин почти нигде не прибегает к прямой характеристике своего героя, но он умеет художественно точно рисовать обстоятельства и внутренние душевные движения. Эта тенденция в творческой манере автора представляется мне весьма плодотворной и ценной. Ведь отказ от описательности, тяготение к чисто изобразительному письму не только, предохраняет произведение от разбухания, это путь к усилению его эмоциональной выразительности, путь к сердцу читателя.

Посредством сжатого, но точного воспроизведения ситуаций изображается Суфтиным и так называемый «второй план» романа — бурные события в жизни деревни, где у Бережного остались дом и семья. Полны драматизма прекрасно написанные сцены болезни крестьянского парня Фереферова, ставшего жертвой церковников, убийства отцом Харлампием церковного старосты Бычихина, ареста «святой» угодницы Платониды. Эти трудные жизненные уроки на многое открыли глаза бывшему единоличнику, заставили его многое переоценить, увидеть то, чего он не видел раньше, — звериную личину собственничества.

В романе проявилось большое мастерство писателя в изображении крестьянского быта. Особенно удачно оттеняется автором своеобразие жизни северной деревни двадцатых годов. Очень свежо, например, воплощены в произведении многие явления культурной революции на селе, первые стенные газеты, диспуты, появление кино, постановка спектаклей и т. д. В этих картинах и меткость наблюдений, и здоровый юмор, и задушевный лиризм.

Правда, в последних главах романа меньше таких кусков «живой жизни», судьбы героев в наши дни прослеживаются писателем с меньшей отчетливостью, чем в первое послеоктябрьское время. Это объясняется, видимо, тем, что Суфтин сравнительно рано оторвался от жизни деревни: если в двадцатые годы он был в гуще сельских событий, то в более позднее время в его знании деревни было много обобщенного и мало конкретного, лично прочувствованного. Это не могло не отразиться на его творчестве.