Макдональдизация общества 5 - [3]
— Просчитываемость. Макдональдизация принимает во внимание только те факторы, которые поддаются количественному учету; в системах типа «Макдональдс» количество становится синонимом качества. Иными словами, динамика макдональдизации определяется логикой больших чисел. В психологическом плане действие исчислимости как функционального принципа сети «Макдональдс» выражается в том, что клиенты сети «Макдональдс» ощущают, что приобретают большое количество пищи за приемлемую цену и не тратя много времени.
— Предсказуемость. Посещая рестораны «Макдональдс», его клиенты рассчитывают получить известные им продукты и услуги в любое время и в любом месте и притом по предсказуемым ценам. Механизмы производства и реализации продуктов быстрого питания, используемые этой мировой ресторанной сетью, равно как и оформление ее ресторанов, совершенно идентичны вне зависимости от того, в какой конкретной стране располагаются ее торговый точки. Несмотря на некоторые особенности национального колорита, — в Праге, в отличие от Москвы или Стамбула, вам могут предложить пиво, — меню ресторанов «Макдональдс» также является одинаковым по всему миру. Если клиент заказывает «Биг Мак», то его размер, ингредиенты, время приготовления и т. д. в разных точках земного шара не будут сильно отличаться друг от друга. Коммерческий успех системы «Макдональдс» связан с тем, что многие люди по всему земному шару предпочитают жить в мире без неприятных неожиданностей.
— Контроль за счет применения нечеловеческих технологий. Как посетители, так и работники «Макдональдса» контролируются с помощью замены человеческих технологий на специальные нечеловеческие технологии, направленные как на автоматизацию процессов производства, так и на деквалификацию используемой рабочей силы. Технологии, задействованные в процессе макдональдизации, включают в себя не только машины и инструменты, но навыки, знания, компетенции, бюрократические инструкции, а также процедуры и техники. Главное отличие человеческих технологий (например, отвертки) от нечеловеческих технологий (например, «проездного окошка» в ресторане быстрого питания) заключается при этом в том, что первые контролируются людьми, тогда как вторые контролируют людей.
Благодаря действию всех четырех вышеописанных факторов макдональдизация дает огромные преимущества тем, кто строит свое дело на ее функциональных принципах. К числу преимуществ, обусловленных макдональдизацией, Ритцер относит следующие моменты:
— Увеличение доступности широкого ассортимента товаров и услуг для самых разных слоев населения;
— Снижение зависимости доступности товаров и услуг от времени и географического положения, обусловленная распространением практики покупок по телефону или в сети Интернет;
— Люди получают возможность получить желаемое быстрее, дешевле и более удобным образом, чем прежде;
— Благодаря макдональдизации улучшилось качество многих товаров и услуг, а также ареал их распространения;
— Привычная среда потребления, создаваемая рациональными системами, создает у людей, живущих в быстро меняющемся мире, чувство безопасности и комфорта и т. д.[8]
В современном мире макдональдизация не ограничивается только сетями ресторанов быстрого питания, но распространяется на многие другие сферы социальной жизни. Сюда относятся формы проведения досуга, туризм, высшее образование, шоппинг в торговых центрах и моллах, онлайн-знакомства, развлечения, предлагаемые Диснейлэндом и т. д. В особенности формы проведения досуга, который некогда рассматривался как способ ухода от рутины повседневной жизни, в настоящее время подвергаются нарастающему натиску функциональных требований макдональдизации. По словам Ритцера, «с рационализацией такой сферы, как досуг, люди вплотную приближаются к жизни в веберовской „железной клетке“ рациональности»[9].
Несмотря на те преимущества, которые дает макдональдизация, у нее, как и у всякой социальной технологии, имеются существенные недостатки. Иными словами, Ритцер отнюдь не оценивает процесс макдональдизации однозначно позитивно; он прекрасно видит и ее темные стороны. Эти негативные последствия процесса макдональдизации он характеризует как «иррациональность рационального» и связывает ее прежде всего с тем, что последовательное следование функциональным принципам макдональдизации приводит к результатам, обратным ожидаемым: неэффективности, непредсказуемости, непросчитываемости, утрате контроля и, что самое главное — к дегуманизации человеческого труда. «Рациональные системы, — подчеркивает Ритцер, — неизбежно порождают иррациональность. Оборотную сторону макдональдизации следует систематически рассматривать именно с точки зрения иррациональности рационального; парадоксальным образом, иррациональность можно считать пятым фактором макдональдизации»[10]. Тем самым Ритцер снова возвращается к широко обсуждаемому в современной социальной мысли вопросу о «темных» сторонах современности и процесса ее глобализации, предлагая тем самым новые доводы и аргументы как «за», так и «против» этих новейших тенденций развития современных обществ.
Эта книга о самых интересных и главных идеях в социологии, выдержавших проверку временем, и о системе взглядов на основные социальные проблемы. Автор умело расставляет акценты, анализируя представленные теории. Структура книги дает возможность целостно воспринять большой объем материала в перспективе исторического становления теории социологии, а биографические справки об авторах теорий делают книгу более энциклопедичной. В первой части издания представлен выборочный исторический обзор теорий и воззрений мыслителей, чье творчество подробно анализируется автором в последующих разделах.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.