Махно. Полковая казна - [39]

Но были еще и VIP делегаты. Для них в большом банкетном зале было организовано отдельное обслуживание. Питание у них было трехразовое, с утра легкие закуски, в виде заливной осетрины или заливного языка, бутерброды с двумя видами икры, кофе, пирожные и выпечка. Обед был царский, три вида холодных закусок, мясная и рыбная нарезки, на первое уха из осетрины, на горячее на выбор, стейк из говядины, цыпленок табака или свиной эскалоп. В обед им полагались и спиртные напитки, но, как правило, в обед никто не излишествовал. Обслуживание официантов было организовано «в обнос», то есть подача, и уборка блюд проводились только официантами и строго по регламенту. Все было чинно и торжественно. Зато в ужин партийные бонзы и прочая номенклатура, отрывались по полной программе. Не редки были случаи, когда их, через черный вход, выносили к машинам, как дрова.

Вот в таком гастрономическом эдеме, я и работал. Коллектив работал на энтузиазме. Из-за того, что были переработки, средняя зарплата сотрудников была около четырехсот рублей, Плюс после каждого большого обслуживания каждому сотруднику, начиная от грузчика и кухрабочей и заканчивая метрдотелем и барменами, Мария Владимировна лично вручала небольшой презент. Но, кто был уличен в воровстве, уже через полчаса получал полный расчет и «волчий билет». По этой причине текучки кадров почти не было и через полгода работы, наш коллектив стал как одна дружная семья.

Мария Владимировна и Маринка безупречно выполняли свои обязанности. Мне же практически досталась забота о снабжении. Но с этим вопросом я справился «на раз». Сам начальник Общественного питания Пермского Облисполкома, Михаил Маркович Гинзбург благоволил ко мне. Я мог зайти к нему в кабинет, практически, в любое время. Разнарядку на деликатесы, для нашего предприятия, он подписывал практически не глядя. На складах работали то же живые люди, в основном женского пола. А любая женщина любит красиво одеваться и благоухать французскими ароматами. А кто постарше, еще имели и детей, которым нужны были импортные «шмотки». Но в эпоху всеобщего дефицита, когда даже за туалетной бумагой ездили в Москву, быть красиво одетым было сложно. Но у меня с этим проблем не было, один Ян Тивельман обеспечивал практически любой каприз моих визави. И по этой причине любые деликатесы я получал в любом, разумном, количестве, без каких либо хлопот. Как правило, я завозил только заявку, доставку осуществляли складские службы. Точно так же я работал с мясокомбинатом и ликероводочным заводом.

Глава 5

Теневой бизнес шел своим чередом. От «Шороха» не было ни слуху, ни духу. Поскольку и «Шорох» и мы действовали по беспределу, афишировать этот эпизод мы не стали. Авторитеты то же не поднимали эту тему, по этому, все шло, как шло. Но вдруг, случилась оказия, которую никак не ждали. Позвонила мама, и сказала, что моего двоюродного брата, Леню Лаптева, арестовали у нас в Перми.

– Мама, ведь он офицер и служит где-то под Семипалатинском, удивленно сказал я.

– Не знаю, сынок, но мне позвонил какой-то молодой человек и передал эту информацию, – взволнованно говорила мама, – Леня в каком-то «первом номере».

– Хорошо, мама, я попробую, что ни будь выяснить, – попытался я ее успокоить.

«Первым номером», в простонародье, в Перми, называли следственный изолятор, точнее СИЗО № 1, по этому, народное название и было в обиходе.

Я вспомнил, что начальником опер части в сизо, работает мать Наташки Астрономовой. Эта была моя одноклассница, которая после восьмого класса, лишила меня девственности (это, почему-то вдруг вспомнилось). Созвонившись с ней, она пообещала поговорить с матерью насчет свиданки. К вечеру она перезвонила, и сказала, что бы я завтра к десяти утра, был возле сизо.

На следующий день, ровно в десять, я подъехал к изолятору. Наташка уже ждала меня. Мы с ней подошли на проходную и она попросила, что бы вызвали ее мать. Ирина Поликарповна, не заставила себя ждать. Она вышла, поздоровалась, взглянула на сумку, и осведомилась, есть ли что запрещенное. Я ответил отрицательно, но все равно досмотр произвели. Мы с ней вдвоем прошли в комнату свиданий, и она вышла, не говоря ни слова. Минут через десять привели Ленчика. Видок у него был кислый. Он и так по жизни, всегда был тюней, а тут такое неординарное событие. Мы обнялись.

– Ну, рассказывай, какими судьбами тебя угораздило здесь оказаться? Ты же под Семипалатинском служишь?, – как мог непринужденнее начал я разговор, – «Че мусора шьют?»-, попытался я пошутить.

– Два убийства и одно тяжелое телесное, – чуть не плача выдавил из себя Ленька.

Я чуть со стула не упал.

– Что?, – только и смог я изречь.

И Леньчик начал рассказ. Направили его, еще одного офицера и отделение солдат, в командировку, сопровождать секретный груз в Белоруссию. Все шло по плану, по графику прибыли в Пермь и состав загнали на сортировочную станцию для переформирования. Сказали, что маневровка займет не менее двадцати часов, то есть почти сутки. А мы в дороге уже неделю. Вот и решили оставить двух караульных, а сами с солдатами сходить в баню.

После баньки, с Валеркой, это второй офицер, пропустили по паре кружек пивка, пока ждали тех караульных, что не помылись. Затем, после того, как они помылись, пошли обратно к составу. А там, начальник станции с военным комендантом. И с места на нас «Палкана» спустили. Почему не доложились, почему покинули территорию станции без доклада, в общем, пошло и поехало. Но вмешался начальник сортировки и стал уговаривать коменданта не наказывать ребят. А нам тихонько говорит, вы проставьтесь и я все улажу.