Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна - [29]

– Эти штуки очень прочные, – ответил Годвин.

– Принудительная перегрузка, – сказал я. – Старый трюк Имперской Гвардии. Солдаты знают, как это сделать. Отчаянный шаг в критической ситуации, когда тебя зажали в угол, и терять уже нечего.

– Нестандартное изменение, – произнес Фишиг, тыча в предохранительную скобу искалеченной лазвинтовки. Знания Годвина об оружии порой казались обширными до неприличия. – Видите эту модификацию? Скобу расточили, чтобы увеличить просвет до спускового крючка.

– Зачем? – спросил я.

– Чтобы удобнее было держать, – пожал плечами Фишиг. – Например, аугментической рукой с увеличенными пальцами.

Мы прошли по коридору к помещению морга, где на столе лежал человек, застреленный Уорекс, – мужчина мощного телосложения, средних лет, но выглядевший гораздо старше из-за обветренной и морщинистой кожи.

– Личность установили?

– Мы работаем над этим.

Сотрудники морга раздели покойника донага. Фишиг старательно изучил его, вместе с Уорекс перевернув, чтобы осмотреть спину. Одежда и личные вещи лежали в пластековых пакетах на подносе в ногах мужчины, Я взял один пакет и поднес его к свету.

– Татуировка, – отрапортовал Фишиг. – Имперский орел на левом плече. Грубая, старая. Под ней буквы… заглавная «Эс», точка, заглавная «Пэ», точка, имперская цифра «один», имперская цифра «десять».

Я как раз нашел в пакете перстень с печаткой. Золотой, с изображением каменки.

– Саметерский полк номер девять, – произнес Эмос.

Девятый Саметерский полк был основан в Урбитане двадцать три года назад и, как уже сообщил Эмос, нес службу во время жестокой освободительной войны на Сюреалисе Шесть. Согласно городским архивам, пятьсот тринадцать ветеранов той войны и того полка вернулись на родину тринадцать лет назад, попав из мира воюющего в мир увядающий, полный болезненной нищеты и лишенный будущего. Их полковой эмблемой, что нормально для аграрной в прошлом планеты, была птичка-каменка.

– Значит, тринадцать лет назад. Самая давняя жертва относится именно к этому времени, – заметил Фишиг.

– Кампания на Сюреалисе Шесть была тяжелой, верно? – спросил я.

Эмос кивнул:

– Враг хорошо окопался. Сражения вышли яростными, ожесточенными. Ожесточающими. Да к тому же еще и климат. В небе два солнца, белые карлики, никакого облачного покрова. Одуряющие жара и свет, не говоря уже о потоках ультрафиолета.

– Это травмирует кожу, – пробормотал я. – Она становится обветренной и преждевременно старится.

Все посмотрели на морщинистое лицо покойного, лежащего на столе.

– Я запрошу список ветеранов, – вызвалась Уорекс.

– Он у меня уже есть, – произнес Эмос.

– Готов биться об заклад, что ты найдешь в нем имена Брела Содакиса и Вима Веника, – сказал я.

Эмос помолчал, просматривая перечень.

– Так и есть, – наконец подтвердил он.

– А что насчет Кватера Трэвеса?

– Да, он тоже здесь. Мастер-комендор-сержант Кватер Трэвес.

– А Омин Люнд?

– Кххм… да. Снайпер первого класса. Оставила службу по инвалидности.

– Значит, Девятый Саметерский был смешанным полком? – спросила Биквин.

– Как и все наши войска Гвардии, – с гордостью произнесла Уорекс.

– Итак, все эти мужчины… и женщины… – задумчиво заговорил Мидас. – Эти солдаты прошли через ад. Они сражались с порчей, занесенной Хаосом… Ты думаешь, они привезли ее с собой? Оказались затронуты сами? Ты думаешь, что на Сюреалисе они были инфицированы прикосновением варпа и с тех пор совершают ритуальные убийства, поклоняясь ему?

– Нет, – сказал я. – Мне кажется, что они все еще продолжают сражаться.

Еще ни один ветеран не смог вернуться с войны невредимым – вот печальная реальность Империума. Сражения калечат тела, но ужасы варпа и столкновения с погаными ксеносами вроде тиранидов навсегда калечат души, заставляя ветеранов до конца жизни бояться теней и ночи, а иногда – друзей и соседей.

Тринадцать лет назад гвардейцы Девятого Саметерского пехотного полка, сломленные свирепой войной против извечного врага человечества, привезли с собой эту войну, воплощенную в их шрамах и страхах.

Арбитры немедленно устроили рейды по адресам всех тех ветеранов из списка, чье местожительство сумели установить. Выяснилось, что рак кожи успел за эти годы унести две сотни человек. Они пополнили число боевых потерь на Сюреалисе.

Многих из выживших задержали. Пьяницы, сбившиеся с пути праведного, опустившиеся наркоманы – и несколько почтенных граждан, старающихся вести честную жизнь, которых мне было особенно жаль.

Но около семидесяти человек выследить не удалось. Многие из них могли пропасть без вести, переехать или умереть без того, чтобы информация об этом дошла до властей, однако некоторые явно сбежали. Квартиры Люнд, Трэвеса, Содакиса, Веника были обнаружены пустыми, с разбросанными вещами – все указывало на то, что жильцы спешили отсюда убраться. Такая же картина наблюдалась еще по двадцати адресам, соответствующим именам из списка.

В дом одного из ветеранов, бывшего капрала Жеффина Санкто, арбитры прибыли как раз вовремя, чтобы предотвратить побег. В Гвардии Санкто был огнеметчиком и, как многие его коллеги, ухитрился оставить свое оружие на память. Проревев боевой клич Девятого Саметерского полка, он спалил четырех арбитров на лестничной клетке, прежде чем тактические группы органов правосудия изрешетили его тело градом ружейных выстрелов.