Магия Зеро - [36]

У нас ушло пять минут, чтобы добраться до центра городка, – и все это время Настя хлюпала носом. Но постепенно от солнца, от легкого ветерка, от группки подростков, поприветствовавших нас веселым «Ciao!», ее настроение улучшилось, она снова стала болтать чепуху, а Ваня – снова тихо беситься из-за той нелепицы, которую ему приходилось выслушивать. Хотя мы с ним тоже повеселели. Была хорошая погода, и мы везли в Палермо пять песчанок и надеялись, что счастливый случай нам поможет.

Пока Ваня искал, где нам подзарядиться, я прокашлялась и голосом экскурсовода зачитала из «Википедии»:

– Шиллато – коммуна в Италии, располагается в регионе Сицилия, в провинции Палермо. О, да мы уже в провинции Палермо! Население – шестьсот семьдесят девять человек. Площадь – тридцать один кэмэ. Почтовый индекс – 90020. Телефонный код – 0921. И больше ничего нет. А, вот есть. Покровительница коммуны – Пресвятая Богородица, – закончила я, когда мы стояли у двери кафе.

– Бар… фиоре… де аранцио, – прочитал Ваня вывеску.

Несколько посетителей пили кофе за уличными столиками. Мы зашли внутрь и зависли у витрины со сладостями. За безупречно чистым стеклом были выставлены круглые жареные пирожки и круассаны, слойки, обсыпанные сахарной пудрой, кремовые пирожные с киви, клубникой и красной смородиной, гигантские шоколадные печенья c ореховой крошкой, пирожные «картошка» и пирожные-персики, склеенные шоколадом, тирамису в пластиковых креманках, канноли, круглые пончики, обсыпанные сахарной пудрой. Я услышала, как близнецы по обе стороны от меня смачно сглотнули.

– Тихо, – предупредила их я и оттащила от витрины, – денег только на самую дешевую пиццу.

Они, то и дело поворачиваясь к витрине, уселись за столик и подключили все, что было, на зарядку в розетки. Я взяла три куска пиццы и большую чашку капучино, одну на всех.

Был час дня, когда мы вышли из кофейни и направились к выезду на трассу.

– Нас не арестуют? Это не запрещено? – спросил Ваня, беспокойно оглядываясь.

– Не знаю, проверим. Вы когда-нибудь ездили автостопом? – зачем-то спросила я.

– В кино видела, – сказала Настя.

Она подняла руку, и первая же машина, завизжав тормозами, остановилась в ста метрах от нас. Мы бежали к ней, радовались и одновременно боялись, что, пока мы добежим, она уедет.

Но водитель не уезжал, дожидался нас. Он был за рулем пронзительно-зеленого «фиата» с открытым верхом, который так и сиял на солнце.

– Ого, антикварный «фиат»! – восторженно крикнул Ваня, на бегу оглядываясь на нас.

– Че-ат? – счастливо переспросила Настя.

Она обогнала Ваню, чтобы сесть на переднее сидение, и, когда мы подбежали, уже пристегивалась.

Мужчина за рулем, смуглый, чуть полноватый, похожий на супер-Марио без кепки, быстро и эмоционально говорил Насте по-итальянски, не давая вставить слова в свой монолог. Он не смолкал все время, пока мы садились на задние сидения. Настя оторопело оглянулась на нас.

– Sorry, sorry, signor, – перебила я его, касаясь плеча. Он оглянулся на меня. – We don’t speak Italian[64].

Он мгновенно, без перерыва перешел на английский:

– I said you are crazy if you are trying to stop a car at the highway, because this is dangerous! Do you want to die here, on this road?[65]

– No, of course not[66], – ответила я растерянно.

Он продолжил объяснять, что опасно ловить машину на скоростной трассе, что мы могли погибнуть под колесами грузовика и что путешествовать автостопом сейчас крайне опасно, потому что на Сицилии высокая преступность и неизвестно, что может случиться с подростками вроде нас.

– By the way, – он подозрительно оглянулся на нас с Ваней, – where are your parents?[67]

Но пока я соображала, что ответить, он забыл о своем вопросе и продолжил возмущаться нашей неосторожностью и разгильдяйством. Наконец он дернул рычаг коробки передач, и машина, взревев, тронулась, с каждой минутой приближаясь к Палермо и уезжая дальше от Шиллато и двух потерянных песчанок.

После он перешел на политические темы – в его быстрой речи мы различили имена Берлускони, Конти и Меркель. Судя по ярости, с которой мужчина говорил, он неистово их проклинал. Потом, словно впервые нас заметив, подозрительно спросил:

– Russia?[68]

Мы молча кивнули. А он начал проклинать Путина. Настя с переднего сиденья показывала нам большой палец и давилась от смеха.

Мы ехали осторожно, не больше 90 километров в час. Насте наконец удалось вставить несколько слов в монолог водителя, и тот рассмеялся. С передних сидений не было слышно, о чем они говорят, слишком сильно дул в открытые окна ветер.

– Он едет в Термини, – крикнула нам Настя, обернувшись. – Оттуда как-нибудь доедем до Палермо, это вроде недалеко.

Ваня устраивал песчанок: ставил клетку на сидение, укутывал ее своей толстовкой. Песчанки смотрели на нас из переноски несчастными глазами.

– Надеюсь, довезем живыми, – перехватил он мою мысль.

Мы взялись за руки и смотрели на дорогу. Скоро машина повернула на трассу до Палермо, о чем сообщали большие зеленые указатели, и с правой стороны появилось море. Оно было далеко, между нами и берегом тянулись ряды промышленных зданий, выгоревшего на солнце кустарника и чахлых деревьев, но уже при одном его виде я почувствовала дыхание свежести, ночные страхи окончательно отступили, и тут же вдалеке, еле различимый в дымке, показался рогатый корабль. Он развернулся правым бортом ко мне, кинул якорь и покачивался на горячем воздухе. Справа от нас были горы, поросшие редкими полуголыми кустами и травой, выгоревшей на солнце и почти желтой.