Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир - [4]

— Она — не Рысенок из сна! — с неожиданной сильной тоской вдруг подумал Хранитель, и сердце опять сжала боль.

Встретив Бронвис, увидев, что та начала снова жить, он был искренне рад за нее и за Хейда, теперь же, при мысли, что Руни и Орм тоже вместе, он вдруг ощутил неприязнь, словно Руни совершила предательство.

Память воскресила картину далекого прошлого, тот страшный день, когда Даланд, его сын от Альдис, погиб за два дня перед свадьбой… Невеста, рыдая над телом, клялась, что уже не полюбит другого, а через год вышла замуж. Тогда Норт благословил этот брак, понимая: живое — живым.

Эрл не был сыном Хранителя. Норт просил Руни оставить его. “Почему же я так потрясен?” — с чувством странной досады спросил он себя и усилием воли заставил умолкнуть внезапную горечь.

— Приближается тяжкое время, — сказал Норт хозяину замка. — Для всех будет лучше забыть об обидах и ссорах, иначе нам просто не выжить.

— Красиво сказано, — вдруг прозвучал рядом с Нортом уверенный голос. — Так значит, теперь, после всех унижений, которые Орм испытал, на которые вы обрекли его, вы наконец-то признали, что просто бессильны прожить без него? Это очень достойно, Хранитель!

Норт сразу не понял, кто эта женщина в строгом, но очень изящном коричневом платье, прекрасно оттеняющем золото кос под прозрачным убором из тонкого шелка, сияние кожи и бархат больших темных глаз. Капля черного жемчуга нежно блеснула на крохотной мочке матовым светом скрытых глубин… Тот же слабый и трепетный блеск излучала короткая нить вокруг бледного горла…

— Морской черный жемчуг действительно редок! — подумал Хранитель. — Орм не стал бы дарить посторонней подобные вещи!

Мягкость бесшумных движений, улыбка, с которой незнакомка посмотрела на Орма, и тембр приглушенного голоса напомнили Норту довольную сытую кошку, которая, съев свою мышь, с удивительным чувством достоинства нежно мурлычет, ласкаясь к хозяину.

— Свельд?!

Норт не в силах был верить, что это она. Слишком уж глубока была пропасть между лесяночкой, робко мечтавшей найти свое место в мире людей, терпеливо сносящей обиды, готовой самозабвенно любить, и той женщиной, что обратилась к нему.

Любой вирд мог бы лишь восхититься преображением Свельд:

— Она стала такой утонченной, как будто всю жизнь жила в замке, а не в лесу! Сколько нежности, грации, ласки… И сколько достоинства! Редкая женщина!

Но почему-то Хранитель почувствовал страх. Нет, не странный порыв ледяного холода бездны, который отчетливо предупреждает о встрече с конкретной опасностью, а непонятное чувство тревоги, как будто ему стало трудно дышать.

Обойдя невысокое кресло, в котором сидел Орм, Свельд встала за спинкой и положила ладонь на плечо Победителю. В жесте не было вызова или прямой демонстрации, но Норт уже понял все. Словно бы пожелав подтвердить ту догадку, избавиться разом от лишних вопросов, Орм взял руку женщины, поцеловал, не сводя взгляд с Хранителя.

— Значит, Руни здесь не при чем… Тот ребенок родится у Свельд! — пронеслось в голове Норта.

Было трудно начать разговор. Норт сказал им, что Гальдорхейму угрожает опасность, с которой не в силах справиться воины.

— Скерлинг? — мгновенно спросил Орм. — Когда-то ко мне приходил один странный купец со своим слугой-воином. Они сказали, что там очень скоро нужны будут дети из Гальдорхейма. Но у меня пока нет малышей, и я вряд ли отдам им своих!

— К сожалению, все куда хуже! — ответил Норт. — Сила, с которой придется столкнуться, опаснее Скерлинга.

Орм выслушал все до конца.

— Значит, только вы с Руни способны сдержать то, что может явиться сюда? Ее Сила страшна…

— Неужели, Норт, вы решили, что мы с Ормом молча смиримся со всем, что вы смели нам тут предложить? — прозвучал голос Свельд, но не гнев и не ярость, а боль наполняла его. — Вы ведь сделали все, чтобы вирды отвергли нас. Вы отказались исполнить обряд, когда Руни пришла в храм, решив стать женой Орма. Может, штурм замка тоже устроили вы?

— Это глупо, — сказал Норт, со вздохом взглянув на нее.

— Пусть и так! Но ведь вы не пытались помочь Орму снова занять его место, хотя и могли. Лишь теперь, убедившись, что не способны справиться сами, вы снова пришли к нему. Так почему же Орм должен вам помогать? Руни может прогнать и отряд молодцов, и каких-то неведомых магов? Скажите всем остальным, что теперь Победитель не даст себя унижать. Они сами отвергли его, и он больше ни в ком не нуждается!

Нет, не запальчивый гнев, а какая-то нежная грусть и особая твердость, как будто Свельд обращалась к ребенку, поразили его. Вера Свельд в свою правоту оказалась настолько сильна, что Хранителю вновь стало душно. Норт чувствовал, что словно бы погружается мягкий пух, который нежно и ласково липнет к лицу, забивает рот, нос и глаза, застилая реальность…

— Я выслушал Свельд, — наконец сказал он. — А ты, Орм? Что ты сам мне ответишь?

— Я? То же, что Свельд! Ради Руни я пожертвовал всем. Значит, эта лесянка с особенной Силой — моя, и я вправе с ней сделать все, что захочу. Почему же я должен дарить ее вам? Даже если Гальдор пропадет, мы сумеем здесь выжить, пока Руни с нами, а если она уйдет к вам, как мы будем потом защищаться?