Магия рун - [46]

— Смотри, — сорвав с дерева пожелтевший листок, он поманил его к себе, словно обладал стихией воздуха. Но он был универсалом! Как там говорил Триффельхем? Сдвинуть камень это обращаться к нему?

Листок медленно подплывал к принцу. Мой взгляд был устремлен только в эту сторону, поэтому я не сразу заметила, как вокруг меня начал подниматься целый вихрь опавших листьев. Пока они кружились медленно, не достигая прямого взора, но стоило листку в руках Мира вспыхнуть, листья пришли в танец. Именно в танец. По два листочка — зеленый, спускающийся с дерева, и желто-красный, поднятый с земли, — начали вальсировать. Таких пар было множество, они изгибались, будто танцоры на балу в очередном па. Для меня они начали приобретать очертания, будто я в них видела живых существ. Зазвучала музыка, смутно напоминающая шелест листвы, только куда более волшебная. По лицу расплылась улыбка, я не замечала времени, казалось, я нахожусь на прекрасном балу вместе с этими листьями.

— Это волшебно, — прошептала Вайорика, протягивая руку вперед.

Одна парочка легко соскочила на раскрытую ладонь, перейдя на запястье и продолжив свой танец. Девушка захихикала, видимо, было щекотно. Пока моё внимание переключилось на отдельную пару танцоров, другие листья вокруг меня начали оседать на землю. Вскоре желто-красный листик на запястье Вайорики отбежал на кончик указательного пальца, спрыгнул вниз и, кружась, осел на землю. И его зеленая половинка, словно не выдержав разлуки с любимым, бросилась ему вслед.

— Это прекрасно, — прошептала я, чувствуя, как глаза начинает щипать от слез. Когда первый шок прошел, я подняла надовольного собой Мира укоризненный взгляд. — Ты зачем сорвал с дерева еще зеленые листья?!

— Что? — растерялся принц, а я нахмурилась еще больше.

— Ты лишил его жизни раньше срока! — я встала, подойдя к его высочеству вплотную и вскинув голову наверх, чтобы встретиться с ним взглядами.

— Нел, ты серьезно? — уточнил Мир. — Это же всего лишь листья! Была бы ты стихийным магом земли, я бы тебя понял…

Не выдержав, я улыбнулась, приподнялась на цыпочках и запечатлела на щеке парня невесомый поцелуй. Глаза принца расширились, он вновь не ожидал от меня такого.

— Спасибо, — продолжала я улыбаться, — это действительно было волшебно. Только, ваше высочество, когда же вы перестанете удивляться простым поцелуям в щечку? Еще немного и я начну думать, что вы всё-таки ботаник и девственник.

Драгомир шутку понял, но постарался удержать улыбку, которая так и норовила соскочить на губы. Наконец, он ожил и наклонился ближе к моим губам, видимо, прося, чтобы я чуть подалась вперед. И кто бы знал, какое желание потянуться к его губам овладело мной. Так безумно хотелось всего лишь приподняться на цыпочках, дотронуться кончиками пальцев до гладкой щеки, закрыть глаза и просто позволить себя поцеловать. Сдаться обаянию принца, стать крепостью, покорившейся воле победителя всего за один день.

Когда-то жила легенда об одном древнем городе. Его осаждали в течение десяти лет. А потом взяли хитростью с помощью поднесения дара, который являлся ловушкой. И легенда об этом городе, о великой победе и громком поражении, жила до сих пор. Её пересказывали, она стала притчей во языцех.

Так же и мужчины. Они не запоминают быстрые победы. Они навсегда запоминают девушек, которые отказали им. Я больше всего хочу, чтобы этот невыносимый и самовлюбленный принц полюбил меня всем сердцем, чтобы из-за своей любви не видел красоты других женщин.

— А что вам задали по метрологии на практике? — невпопад спросила я, даже не думая отстраняться.

Отстранился сам Мир, с удивлением смотря на меня. Вайорика сзади захихикала, Триф заржал, а Мир вместо того, чтобы почувствовать себя униженным, притянул меня к себе и поцеловал, словно имел на это полное право.

Это был мой первый настоящий поцелуй. Порывистый и напористый, даже немного грубый. Было так… необычно. Я не предпринимала никаких действий, но бездействие — это тоже грех. И если бы он был чуть более нежен, то я бы не смогла его остановить, потому что во мне просыпались известные только по любовным романам чувства. Собрав всю волю в кулак, я толкнула Мира в грудь ладонями, но парень не остановился, лишь глотнул воздуха, позволив сделать это и мне, и вновь принялся терзать мои губы. На этот раз он встретил сопротивление. Я крепко сжала зубы, причем на его языке. Вампир зарычал, резко отстранившись и с яростью во взгляде смотря на меня. Я же смотрела на его губы, думая, что стоило надавать на язык еще сильнее, может, тогда бы прокусила до крови…

— Знаете, а тут есть карусель, — вмешался Триффельхейм, встав между нами.

— Пожалуй, кому-то стоит проветрить мозги, — усмехнувшись, сказал Драгомир.

— А кому-то стоит научиться держать язык за зубами в прямом смысле, — с нажимом ответила я, и принц усмехнулся, подавая мне руку.

— Тогда нам с тобой многому придется научиться.

— Не могу с тобой не согласиться, — кивнула я, продолжая строго смотреть на принца.

День был одним из самых запоминающихся в моей жизни. Триффельхейм срывал нам самые спелые яблоки (правда, маленьких размеров, так как это был особый сорт) с высоких веток. Мир часто брал меня за руку, аргументируя это тем, что он спасает меня от случайных прохожих. Я не могла не улыбаться на подобную отмазку, но ладонь вырывать из руки принца не спешила.