Магия, пропитанная ядом - [22]

– Мой дорогой маркиз, – говорит великий канцлер, когда он обходит стол и кладет руку на плечо дворянина. Он выглядит спокойным, даже удивленным. Хотя канцлер и наклоняется, будто подчеркивая, что его слова предназначаются только для узкого круга лиц, голос его звучит достаточно громко, чтобы его смогли услышать все собравшиеся. – Разве вы не понимаете? Мы должны похвалить вдовствующую императрицу, ибо мы можем заявить всему миру, что даже наши крестьяне могут свободно цитировать стихи!

По залу прокатывается смех, волнение немного утихает. Все взоры прикованы к маркизу и канцлеру. Маркиз все еще пребывает в ярости, но канцлер улыбается, явно намереваясь вернуть соревнованию былое праздничное настроение. Но со своего места мне отчетливо видно то, с какой силой его рука сжимает плечо маркиза. Красноречивое предупреждение, чтобы тот не продолжал развивать тему.

Я рада, что, кажется, канцлер Чжоу на моей стороне – возможно, мне удастся выбраться из этой переделки невредимой.

Но не успела я выдохнуть, как внезапный свист пронзает тьму, а на смену ему раздается глухой удар.

Из центра судейского стола торчит, покачиваясь, стрела.

Я отшатываюсь назад, воздух наполняется вздохами и криками, затем раздается грохот от ударов ботинок по земле. Резкое движение справа от меня, и прикосновение ткани к моей руке. В воздухе развивается фиолетовый плащ, а вдали телохранительница принцессы перепрыгивает через головы. Если человек, который выпустил стрелу, все еще в толпе, то она его найдет.

В мгновение ока солдаты заполняют все пространство вокруг меня, со всех сторон слышится грохот металла, а пот заливает мне глаза.

– Защитите принцессу! – кричит кто-то.

Я вспоминаю слова Бо: «пережила сотню покушений…»

Над моей головой пролетает темная тень, которая одним прыжком выпрыгивает из толпы на помост. За этим следует вспышка лезвия.

Я ныряю в укрытие и улавливаю взглядом бледное лицо принцессы в тот момент, когда она замечает новую угрозу. Но фигура, которая прыгнула к ней, поворачивается лицом на свист еще нескольких стрел и, подобно гибкой змее, скользящей по спирали в водовороте, защищает ее от острых наконечников оружия.

Кем бы ни была фигура, это не нападающий. Этот человек спасает ее от неизвестной угрозы.

Его клинок мечется, как серебряная рыбка посреди быстро бегущего потока, и стрелы падают на землю, не причиняя никому вреда.

Вокруг нас возникает еще больше хаоса, когда зрители начинают приходить в себя. Одни аплодируют отважному спасителю принцессы, другие пытаются сбежать как можно скорее.

Незадолго до того, как охранники оттаскивают загадочного спасителя в сторону и сталкивают его с платформы, его капюшон спадает, и свет, исходящий от покачивающегося фонаря, падает на его лицо.

Мое сердце замирает.

Это Бо.

Ветер за ним треплет платье принцессы, когда она мчится вверх по лестнице в сопровождении своих охранников; вышитые журавли порхают в воздухе, словно они летают, ярко сверкая на свету.

Канцлер покачивается, по его плечу стекает кровь. Он что-то кричит в суматохе, но я вижу только то, как шевелится его рот.

Кто-то отталкивает меня в сторону. Я стараюсь оставаться маленькой и незаметной, держась в стороне. Поблизости нет безопасного места. Когда я цепляюсь за стол, то замечаю, что две мои чашки перевернуты, а их содержимое растеклось по деревянной столешнице.

Чашки, прямо как и мои надежды на это состязание, разбились.

Глава 9

Я не знаю, как вернулась обратно в резиденцию. Я помню фигуры, которые отбрасывали тени на стены двора, размытые тела и лица солдат, образующих стену вокруг меня и остальных участников состязания. И тут я наткнулась на наши ворота.

Лиан зовет меня по имени, ее губы сжаты, во взгляде – волнение.

– У тебя идет кровь, – встревоженно сообщает мне она.

Я замечаю порез на руке, из которого течет тонкая струйка крови, но я ничего не чувствую.

– Как думаешь, я… я провалилась? – спрашиваю я.

– Не думай об этом сейчас, – Лиан старается звучать успокаивающе, – узнаешь утром.

Мне казалось, что заснуть будет невозможно, но я просыпаюсь от утреннего солнца, свет которого льется сквозь открытые ставни. Прислуга ставит таз с водой перед туалетным столиком.

– Вас ожидают, – с реверансом сообщает мне служанка, прежде чем оставить меня приводить себя в порядок. Я бросаю тоскливый взгляд на завтрак, который накрыт в главной комнате. Кастрюля бурлящего рисового отвара, маленькие тарелки с маринованными огурцами и перцем чили и курица в кунжутном масле. Желудок протестующе урчит, но голод как рукой сняло при виде солдат, которых я замечаю через открытые парадные двери нашей резиденции.

Нас сопровождают на встречу с другими участниками, в воздухе витает мрачное настроение, которое резко контрастирует с праздничной атмосферой вчерашнего вечера. Пока мы быстро идем по длинным коридорам, я мельком оглядываю внушительные доспехи охранников. В тусклом свете вечера детали было не разглядеть, но сейчас, днем, мне удается рассмотреть обмундирование, а также изображение, которое вырезано на щитах. Тигр – символ военного министерства.

Я с тревогой вспоминаю кошмары, которые потревожили мой сон прошлой ночью. Меня окружила группа насмехающихся солдат, их сдерживала лишь длинная палка, которую я держала в руке. Когда они приблизились, я размахнулась со всей силы и попала прямо в цель, но с ужасом осознала, что под шлемами была пустота. Солдаты оказались обезглавлены.