Магическая Экспедиция - [16]

Когда я зашла в университет, старый и жутко любивший доносить за любое нарушение начальству привратник, радостно осклабившись приподнялся уже было, дабы высказать мне все, что обо мне и нарушении комендантского часа думает, но увидев вошедшего следом дракона рухнул обратно на стул и притворился составной частью обстановки.

— Поднимайтесь к себе, леди Милада, я схожу за противоядием, — произнес Зэрнур.

Обернувшись, я хотела спросить каким противоядием, но дракона позади уже не было.

— Потравили тебя, значит, родственнички Горски, — не оставив без внимания исчезновение того, кто мог за меня вступиться, ехидно захихикал господин Обре.

И гнусно хихикать он продолжал все время, пока я пересекала холл университета, идя к лестнице, ведущей в жилые помещения, и пока поднималась тоже слышала его смех.

Поднявшись к себе в комнату, я едва успела снять плащ и разуться, как в двери постучали. И не дожидаясь вошли. Двое. Первым дракон в белоснежной мантии, пугающий как совершенно белыми глазами, в которых жутко смотрелся черный продолговатый зрачок, так и манерами. Без всяких церемоний, он шагнул ко мне, ухватил за подбородок, вздернул, вгляделся в мои глаза, вдохнул, проверяя мой запах, и уверенно произнес:

— Противоядие не требуется, она ничего не ела и пила лишь воду.

Зэрнур как-то очень странно посмотрел на меня, затем вновь на снежного дракона и безразлично уточнил:

— Вы уверены?

— Абсолютно, — ответил тот.

Отпустил мой подбородок, развернулся и уже у двери бросил равнодушно:

— Поесть и спать, большего ей не требуется.

Оставшийся в моей комнате дракон посмотрел на меня с некоторым сомнением, покачал головой и произнес:

— Неплохо.

И вышел вслед за представителем своей расы.

Я осталась стоять, пытаясь разобраться в ситуации, но ситуация была странной, непонятной и немного пугающей.

А в следующий момент она стала еще более пугающей, потому что открылась дверь, и под прикрытием иллюзии абсолютной невидимости, в мою комнату проскользнул сам Владыка. Сделал он это как-то воровато, что не совсем сочеталось с его массивным телосложением, так же осторожно и с оглядкой прикрыл дверь, а затем шепотом поинтересовался у меня:

— Сладенькая, а ты как в университет этот попала?

— Ммагистр Воронир привел, — несколько запинаясь, ответила я.

— Ага! — торжествующе прошептал Гаррат.

Прислушался к происходящему в коридоре, посмотрел на меня и тихо посетовал:

— Рэнарн со своим долгом чести — достал.

— Ввв смысле? — переспросила, тоже почти шепотом.

Досадливо скривившись, Владыка пояснил:

— В смысле в благодарность за мое спасение, он прицепил к тебе Зэрнура, а мне теперь выкручивайся. Ну да ладно, трудности закаляют. До завтра, моя вкусняшечка.

И с этими словами правитель Долины Драконов вновь скрылся за дверью, оставив меня в полном недоумении.

Двери я на ночь заперла.

Потом, немного поразмыслив, придвинула стул и подперла ручку. Еще немного подумав, придвинула стол. Шкаф просто не удалось с места сдвинуть…

Утро в Университете Магии всегда начиналось одинаково — над всем учебным заведением прозвучало нечто отдаленное песне соловья, только раз в десять громче. Но это ничего, к примеру в прошлом году это была свиристель, до нее канарейка, а вот до канарейки, как говорили, по утрам орал орел. Орлиный крик поднимал всех гарантированно и мгновенно, но сильно действовал на нервы и нежный слух аристократии, посему был заменен и с тех пор руководство университета экспериментировало.

Но сегодняшнее пробуждение разительно отличалось от обычного, потому что песнь надрывная соловья оборвалась на высокой ноте, и раздался раздраженный голос сэра Овандори:

— Студент Вачовски, еще раз повторяю — сейчас середина учебного года, мы не принимаем новых обучающихся. Отправляйтесь домой!

— Я сирота! — излишне пафосно, как на мой взгляд, воскликнул, судя по голосу молодой парень.

— И что это меняет? — начал закипать Овандори.

— У меня нет дома! — как-то даже торжествующе воскликнул парень.

— А мне какое дело? — откровенно взбесился секретарь ректора.

— У вас нет сердца?! — складывалось ощущение, что кто-то играет на публику и открыто пробует себя на актерском поприще.

— Представьте себе — нет, — издевательски ответил Овандори.

Мне, да и, наверное, уже всем, было уже очень интересно, что на это ответит пафосный Вачовски, но…

Пафоса не случилось.

Раздался легкий звон высвобожденного из ножен металла, и совсем иным, холодным, обманчиво мягким, с едва угадывающимися повелительными нотками голосом, студент произнес:

— А вам никогда не говорили, что ложь провоцирует сильное желание проверить полученную информацию?! Так, что вы там говорили по поводу сердца?

Я села на постели от неожиданности, да и весь университет, казалось, затаил дыхание, шокированный подобным поворотом событий.

— Уууберите кинжал! Откуда вы его достали вообще?! Это что, черный металл?! От него же раны не заживают! Я… вы… я…

— Так я могу пройти к магистру Аттинуру?

— Ддда-дда, конечно, не смею вас ззззадерживать.

— Вы очень любезны.

После чего вновь зазвучал соловей, но было уже поздно — все всё слышали.

И на лекции в этот день собирались, будучи крайне заинтригованными.