Магеллан - [42]

Днем опять созвали совет. Было решено обследовать окрестные места. Магеллан поплыл на «Сан-Антонио» к югу. Хуана Серрано он послал на «Сант-Яго» к западу вдоль берега. Остальные три корабля остались у Монте Види.

Через два дня Магеллан вернулся. Он добрался до противоположного (южного) берега. Вода всюду была пресная, и Магеллан понял, что нечего и надеяться на то, что здесь можно найти пролив. Он знал теперь, что это широкое устье большой и многоводной реки. Он назвал ее рекой Солиса.

«Сант-Яго» отсутствовал две недели. Смелый Серрано забрался на своем маленьком суденышке далеко вверх по реке, но и он не нашел ничего примечательного — берега всюду были низменны и пустынны. Кое-где виднелись дымки, но людей он не встретил.

Зато к кораблям, стоявшим у Монте Види, Туземцы явились сами. Однажды ночью вахтенный «Консепсиона» поднял капитана Гаспара де Кесада с постели и тихо сказал ему, что на корабль явился туземец. Кесада выбежал наверх. В самом деле, на корабле стоял освещенный яркой луной человек, закутанный в шкуру. Его каноэ была привязана к рулю.

Обрадованный Кесада подарил пришельцу красную рубашку и начал с помощью жестов беседу. Но туземец не сумел ничего сообщить толком и скоро уехал. Правда, Кесада уверял потом, будто туземец рассказал, что на берегах этой реки много серебра. Индейцу действительно показали серебряную тарелку, и он стал улыбаться и почему-то показывать на берег. Что он имел в виду — неизвестно, но Кесада, который не упускал случая восстановить экипаж против Магеллана, заявил морякам, что следовало бы остаться в этих местах и хорошенько разузнать про богатейшие россыпи серебра, о которых говорил туземец, а не продолжать плавание в погоне за несуществующим проливом.

Интересно отметить, что это недоразумение послужило причиной тому, что и река и вся страна получили название «Серебряной» (Ла-Плата — Серебряная по-испански, Аргентина — Серебряная по-латыни).

На самом деле серебра на берегах Ла-Платы нет, а слитки серебра, о которых упоминают некоторые спутники Магеллана, попали, по-видимому, к туземцам, жившим на берегах Атлантического океана, с далекого запада — из Перу.

Через несколько дней на берегу показалось много индейцев. Испанцы решили раздобыть пленных, чтобы расспросить об их земле. Они поехали к берегу на трех шлюпках. Но берег был топкий, одетые в тяжелые доспехи моряки вязли в черной грязи по колено. Когда они выбрались, наконец, на сухое место, индейцы уже были далеко. Испанцы пытались догнать их, но индейские воины быстро скрылись из виду, и уставшие, грязные и злые моряки вернулись на корабли.

4 февраля Магеллан приказал поднять якорь. Между тем на «Сан-Антонио» открылась течь. Пришлось провозиться два дня, и лишь 6-го корабль был готов к плаванию. Поплыли дальше на юг.

Становилось холоднее. Кончалось лето южного полушария. Магеллан стал думать о зимовке. Берег понемногу менялся. Исчезли песчаные отмели, появились обрывы, а потом и скалистые кручи. Стали попадаться островки.

13 февраля «Виктория», шедшая впереди, налетела на подводную гряду, но, проскрипев килем о камни, корабль продолжал свой путь. Это происшествие заставило Магеллана принять меры предосторожности. Он отвел корабли подальше от опасного побережья. Несколько дней моряки не видели берегов. Но скоро командир решил, что, идя в открытом море, можно пройти мимо пролива, не заметив его. 22 февраля он повернул обратно на север и потом, подойдя к берегу, вновь пошел вдоль побережья.

24-го корабли вошли в глубокий залив Сан-Матиас. Этот залив был крайней точкой, до которой добралась португальская экспедиция 1513 года. Участники экспедиции не смогли до конца обследовать залив Сан-Матиас. Но Магеллану удалось тщательно изучить его берега. Генуэзский кормчий Леон Панкальдо[54], участник плавания Магеллана, писал о желании командира убедиться, что здесь «нет прохода, ведущего к Молуккским островам».

Пролива не нашли, хороших якорных стоянок не было. Магеллан повел корабли дальше.

Здесь начинались неизвестные земли. Никогда еще корабли не бороздили этих вод. Согласно договору в Тордесильясе, эта страна находилась в испанской половине земли. Поэтому Магеллан с особой тщательностью исследовал и наносил на карту берега. Между тем недовольство на кораблях возрастало. Два раза моряки думали, что близок пролив — в устье Ла-Платы и в заливе Сан-Матиас. Оба раза их ждало разочарование.

Начались осенние бури. Однажды шторм на три дня разлучил корабли.

Магеллан решил раздобыть свежего мяса. С кораблей часто видели на мелких островах тюленей. Командир послал на охоту шесть моряков на лодке.

Они высадились в маленькой бухте среди скал. Тюлени, никогда не видевшие людей, не боялись их, и испанцы перебили множество животных.

Увлекшись удачной охотой, они не заметили, как стемнело. Началась непогода. Моряки не смогли столкнуть в воду лодку, доверху нагруженную тушами.

Настала ночь.

Утром обеспокоенный Магеллан послал Дуарте Барбоса на выручку. Дуарте добрался до бухточки, но там не нашел товарищей. Моряки начали кричать. Испуганные тюлени с громким плеском попрыгали в воду.