Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР - [27]

Конечно, в заграничные командировки в основном попадали люди, лояльные режиму, среди выезжавших значительную часть составляли высокопоставленные чиновники. Сотрудник ЦК КПСС А. Черняев в своем дневнике за 1973 год рассказывает, что на заседании Политбюро специально обсуждался вопрос «об упорядочении внешнеэкономических связей министерств и ведомств»: «Смысл был в том, что министры и их замы с бóльшим удовольствием и страстью занимаются загранпоездками, чем своим делом»[259].

К тому же многим чиновникам полагались надбавки к суточным. В первую категорию, имевшую надбавку 30 %, входили члены правительства, председатели советов министров союзных республик, а также руководители правительственных делегаций, которые выезжали за границу для подписания межправительственных соглашений. Во вторую группу (надбавка к суточным 20 %) входили заместители членов союзного правительства, члены правительств союзных республик, послы и торговые представители, депутаты Верховного совета, первые секретари краевых и областных комитетов партии и действительные члены Академии наук СССР[260].

Привилегией для людей, занимавших определенные должности, было, кроме того, право на оплату проезда за границу первым классом (на самолете, поезде или судне). Это были руководители учреждений СССР за границей и их заместители, все группы граждан, имевшие право на надбавки к суточным, а также руководители общественных организаций, народные артисты СССР, народные художники СССР и секретари творческих союзов СССР. Всем им также компенсировались фактические расходы по найму жилого помещения независимо от установленных предельных норм.

Однако за пределами надбавок к суточным, проезда первым классом и проживания в более комфортабельных условиях высокопоставленные командированные, выезжая за границу, не имели особенных привилегий. Например, на получение валюты сверх нормы им каждый раз приходилось просить разрешения: председатель исполкома Моссовета В. Промыслов писал в 1964 году председателю Совета министров СССР А. Косыгину: «Алексей Николаевич! Решением директивных органов я должен выехать на семь дней в Италию. Поскольку эта командировка осуществляется на безвалютной основе, просил бы вас, Алексей Николаевич, если имеется возможность, разрешить Министерству финансов СССР обменять мне 70 советских рублей на свободную валюту»[261]. Тогда же разрешение на выдачу валюты главным деятелям советской авиационной промышленности просил Комитет по авиационной технике: «В соответствии с распоряжением Совета Министров СССР от 29 января 1964 г. № 16 с ответным визитом в Англию 18 апреля выезжает группа советских авиационных специалистов. Прошу вас разрешить обменять деньги по сто рублей на соответствующую сумму в иностранной валюте товарищам Туполеву А. Н., Микояну А. И., Челомею В. Н., Дементьеву П. В., Ивченко А. Г., Туманскому С. К., Хрущеву С. Н., Ильюшину С. В.»[262]

Если чиновника командировали в соцстрану, выдача валюты контролировалась уже не так строго, к тому же со временем правила становились менее жесткими. Например, журналист и экономист О. Лацис вспоминал, что, когда он в 1980 году в качестве эксперта сопровождал советскую делегацию на сессию СЭВ в Чехословакию, ему был разрешен обмен рублей на кроны без ограничений[263].

Если в заграничные командировки существовал строгий идеологический отбор и только от государства зависело, кого командировать за рубеж, то выезд на гастроли и соревнования был делом более тонким. Отправлять нужно было тех, кто мог продемонстрировать на Западе величие СССР, а значит, принести валюту в казну[264]. В результате за границу иногда попадали не вполне лояльные режиму артисты и спортсмены. При обсуждении выезда артистов на гастроли сталкивались интересы Министерства финансов и Министерства культуры, с одной стороны, и КГБ — с другой. Так, в 1956 году Министерство культуры просило ЦК КПСС выпустить на гастроли балерину М. Плисецкую, а КГБ в ответ сообщал, что она «является морально разложившимся человеком» и «высказывает изменнические настроения», поэтому выпускать ее за границу нельзя[265].

Тем не менее не только Плисецкая, но и другие знаменитые советские артисты, «высказывавшие изменнические настроения», все-таки выезжали за границу. Например, музыкант М. Ростропович ездил на зарубежные гастроли даже после того, как в 1970 году передал за рубеж письмо в защиту А. Солженицына, то есть стал открытым врагом режима: в 1971–1972 годах он посетил восемь иностранных государств и, как всегда, получил за эти поездки валютные гонорары[266].

Как и в случае с советскими представителями в международных организациях, государство изымало в свою пользу вплоть до трех четвертей с каждого гонорара, который получал от приглашающей стороны советский артист, ученый или спортсмен. В документах Минфина эта практика объяснялась следующим образом: «В ряде случаев советским артистам, выезжающим на гастроли в капиталистические страны, гонорар в иностранной валюте выплачивается в размерах, превышающих потребность на необходимые расходы, связанные с пребыванием их за границей, что приводит к закупке ими различных вещей для перепродажи в СССР»