Магадан — с купюрами и без - [22]
…Где-то на колымском Севере едем по лесу. Изображение такое четкое и яркое, что глаза едва не лопаются. Местность, вроде знакомая, пугающе завораживает. Того и гляди, сердце разорвется от подмывающего восторга. Медведи ревут наподобие мотоцикла. Ворон кракает, как из Кракова. Дорога-просека, поворот за поворотом, крутой затяжной спуск, как свободное падение. Таблички: «Платная дорога. Плата натурой», «Услуги зоокиллера на дому».
Не один я в машине. А кто другой? Неужто, аргентинец? Конечно, мы в одном сне. Осторожнее, а то в лепешку расшибешься, — говорю водителю. Другие таблички: «Голосуй ногами» с припиской от руки: «И колесами». Напоминание: «Налево пойдешь — получишь скалкой по затылку».
А кто за рулем. Неужто, я? Движемся без газа на первой. А все равно дух захватывает. Состояние тормозов не известно. Кстати, и и сам — еще тот тормоз.
Вот картинка секундно промелькнула. Мой сын возвращается с дачи с любимой женщиной и малышом. Навстречу живой костер — лиска-лисонька. Надо же приветить, прикормить. Стоп, в рюкзаке осталось несколько шашлыков холодных — деду сохранили: мол, от лисички. Давай-ка, огневочка, угощайся.
Белая ворона прошмыгнула, подобно комку снега, звукоподражает зимородной пуржишке, зайцы ушами мерятся, медведи резвятся.
Езда по горной дороге — как стрельба торпедами по движущейся мишени. Главное — не попасть ненароком. Машина как-то не так идет, бензином в салоне не пахнет. Неужели, на альтернативном горючем? Если автомобили будут ездить на спирту, они же будут беспробудно пьяные. Станут выписывать на проезжей части кренделя и зигзаги.
По обочинам, как водится, веночки с черной лентой на столбиках висят — вечная память погибшим на крутых поворотах и совершенно гладких участках.
А внизу, километрах в пяти — бетонированный причал. Плакат с названием поселка: Подводные Камни. Катера, пароходы, морская бирюзово-фиолетовая волна. А я-то думал, Талая. Нет у нашего курорта моря. Только небольшие озера. Впрочем, это же сон, там и не такое бывает. Толчок. Была дорога и нет. Провалилась.
Американские горки, русские ямки. Вроде как на кораблике можно продолжить путь. И тут мой сон ломается, словно каблук на бегу.
Выхожу из машины, вблизи лагуна, молодые, довольные жизнью люди купаются, ныряют с аквалангом, достают со дна черный жемчуг и старинные вазы с древним вином, занимаются серфингом и ловят рыбу — гигантских налимов, таких жирных, что на поверхности воды колышется радужная, но не нефтяная пленочка. Охотское море — рыбацкое, минтайное, сельдевое. Соль земли, растворенная в очень холодной воде.
Обогнув лагуну, нужно прицелиться в дорогу, ведущую в гору, взобраться по ней, а уж там…
Не возьму в толк, что. Наверное, перезагрузка программы. А может, пришельцы захватили нас для хирургических этюдов? Но я и во сне не хочу видеть, как мне вырезают звезды на спине.
Здорово закручено. Главное, электроды не перепутать. Вдруг на обратку пойдет. Вдруг я море выпил, а теперь оно просится обратно? Недавно лидер либералов красиво сказал: не повышайте, мол, давление в канализации. Что он имел в виду, остается только догадываться.
Первая игра, как водится, — демонстрационка, монстры появляются после регистрации. Как водится, анкетирование надо пройти, тестирование, ввести пароль и вспомнить девичью фамилию собственной матери. Всю душу подноготную вынут, нынешние и прежние привязанности и антипатии.
Первый блин комом. Комон, комон — порядок! Уж теперь-то можно подаренной установке конкретный вопрос на клавиатуре забить, знать только, как сформулировать: полеты во сне наяву. Стоит сделать опечатку, на Яву унесет фантазийный вихрь.
А я знаю, что хочу увидеть во сне! Было несколько лет назад такое, что наши газеты наперегонки трещали: мол, в Японии тому, кто не курит, вводят доплату к жалованию. Для меня, откровенно говоря, сама постановка вопроса стала сюрпризом: почему-то был уверен, что японцы вообще не курят. Оказывается, курят, и взатяг. А вот крепких слов, скорее всего, не употребляют. Сравнительно недавно Япония первой попрощалась с азбукой Морзе. Мол, писк морзянки равносилен русской речи с использованием ненормативной лексики, прикрытой звуковой цензурой. А этого нежная душа самурая не приемлет. Наше дело правое, и руль справа!
Новость о доплате за некурение вызвала шоковое умиление у привыкшего к халяве бывшего советского человека. Это я о себе так забористо. Вот бы еще за что платили — за язык за зубами! Молчание — золото. Молчание есть, а золото где? Обидно за самого себя. Одна сигарета горит 10 минут, специально засекал. Двенадцать перекуров, и два часа псу под хвост. Так называемое бросовое время, оно гораздо опаснее, чем убитое. Ни работы, ни отдыха, подвисаешь, как в проруби. Да какой там отдых — яд смаковать.
Интересно мне про курение, поскольку сам бросил в 84-м. Никакой награды за свой поступок, конечно, не ждал. Тогда еще было хорошим тоном работать бесплатно, взять хотя бы субботники, а что уж говорить о расставании с вредной привычкой. Понятно и то, что у нас Магадан, не Япония. Остается, проглотив обиду, работать на два часа больше за ту же зарплату. Ну, отпускали бы раньше домой. Тогда все бы побросали табак.
Магаданец узнает земляка на другом конце света. Подойдет и заговорит на особом, только ему понятном языке. Повести и рассказы, входящие в сборник, написаны с пониманием «магаданского характера», северного братства. Они — о городе на берегу студеного моря, чей необыкновенный магнетизм влечет со всех концов страны людей одной группы крови, отличающихся энергией, способностью к нестандартным решениям, жизнелюбием, добродушным юмором и терпением.«Из Магадана с любовью» — третья книга прозаика, 27 лет живущего в северном городе.
Предыдущая книга Владимира Данилушкина «Из Магадана с любовью» была с большим интересом принята читателями. Книга «Дача ложных показаний» явится ещё одним сюрпризом для любителей иронической прозы.
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…
Книга Сергея Зенкина «Листки с электронной стены» — уникальная возможность для читателя поразмышлять о социально-политических событиях 2014—2016 годов, опираясь на опыт ученого-гуманитария. Собранные воедино посты автора, опубликованные в социальной сети Facebook, — это не просто калейдоскоп впечатлений, предположений и аргументов. Это попытка осмысления современности как феномена культуры, предпринятая известным филологом.
Почти всю жизнь, лет, наверное, с четырёх, я придумываю истории и сочиняю сказки. Просто так, для себя. Некоторые рассказываю, и они вдруг оказываются интересными для кого-то, кроме меня. Раз такое дело, пусть будет книжка. Сборник историй, что появились в моей лохматой голове за последние десять с небольшим лет. Возможно, какая-нибудь сказка написана не только для меня, но и для тебя…
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…