Мафия ФИФА. Футбол вне закона - [9]

Сегодня всякому непосвященному спорт видится гигантским, необозримым миром. Но это лишь видимость, и она обманчива. В действительности здесь по-прежнему правит горстка людей, которых еще в семидесятые набрал и обучил Дасслер. И, скорее всего, они еще долго пробудут у власти.

Личное наследие Дасслера: мировым футболом правит Зепп Блаттер, избранный в 2011 году на четвертый четырехлетний срок. «Между нами с самого начала чувствовалось какое-то родство, – характеризует Блаттер свои отношения с Дасслером. – Он обучил меня тонкостям спортивной политики, для меня это весьма полезный урок» {2}.

И во главе Международного олимпийского комитета еще с 1980 года обосновался воспитанник Дасслера Самаранч. Он просидел на троне до 2001 года, пока не довел МОК до коррупционного кризиса, едва не послужившего причиной его распада. С 2013 года у власти находится, возможно, последний из доверенных Дасслера, немец Томас Бах. С 1985 года он был директором по продвижению на международном рынке в «Адидас» и руководителем отдела по международным отношениям {3}. О том, что он работал скорее на Дасслера, чем на «Адидас», свидетельствует не только статистика. «Я чувствую себя обязанным не столько «Адидас», сколько лично Дасслеру» {4}. «Правой рукой Дасслера» называл Баха и коллега по МОК Вальтер Трёгер.

В скором времени Бах действительно оказался в ближайшем окружении Самаранча. Общественности и сейчас мало что известно о поверенном спортивной фирмы, которую он покинул вскоре после смерти своего покровителя – и вознесся к вершинам спортивной политики. Сам Бах всячески отрицал, что был в курсе грязных интриг Дасслера и свою вовлеченность в них. Это касается и тайных собраний группы лоббистов, в которых он, согласно протоколам «Штази», принимал участие (позднее этот пункт опроверг сам информатор «Штази», хоть это и привело к логическим нестыковкам, учитывая представленные им данные).

Учитывая победу Баха на выборах президента МОК в 2013 году и предположение, что Блаттер, несмотря на свои обещания, останется на своем посту и в 2015 году, можно смело утверждать, что спортивный мир вот уже полстолетия развивается под эгидой дасслеризма. Потому что уроженец Херцогенаураха[5] включился в игру еще в 1974 году, когда на трон ФИФА взгромоздился Жоао Авеланж.

Такое постоянство, возможное лишь в условиях панибратских отношений и преемственности, примечательно еще и потому, что личность и деятельность Хорста Дасслера символизирует все, что в преобразованных им федерациях становится объектом глобальной критики. ФИФА меньше, МОК под руководством реформатора и последователя Самаранча, Жака Рогге – больше. Коррупция, круговая порука, слежки. Все это под завесой растущей и воспетой в лояльных спортивных СМИ рентабельности, тогда как достоверность сходит на «нет».

Спортивным миром правит из-за кулис группа объединенных общими интересами людей, и, как следствие, в нем нет прозрачности и независимого внешнего контроля. Спорт контролирует себя сам, это называется автономией, и во времена любителей Риме и Кубертена ее ввели из добрых побуждений. Сегодня, в эпоху профессионалов, эта автономия – единственное, что функционеры и коммерсанты сохранили и стараются уберечь любой ценой. Почему? Благодаря ей им можно не бояться государственного правосудия. Это новое, высокоприбыльное поле деятельности уже облюбовала постоянно растущая армия спортивных юристов, которые пытаются зафиксировать этот статус спорта вне гражданского делопроизводства. При этом самое прелестное заключается в том, что внутри «спортивной семьи» руководящие функционеры могут составлять собственные своды законов. Такие раннедемократические отношения создают благоприятную почву для международных мафиозных связей.

Все это ведет к таким странным ситуациям, как во время выборов президента ФИФА в 2011 году. Незадолго до выборов чиновник дарит одной из региональных федераций миллион долларов. А когда это выясняется, публично заявляет, что это деньги на развитие, выделенные к юбилею федерации. Он ссылается на правила, которые позволяют ему самостоятельно одаривать миллионами кого угодно. Но когда его конкурент пытается в свою очередь передать миллион тем же избирателям, его пожизненно дисквалифицируют. По семейной традиции конкурент тоже назвал это подарком, помощью в развитии и дорожными расходами. В чем же разница? Разницы, в принципе, никакой: оба хотели привлечь на свою сторону избирателей. Однако существуют особые права президента. Он фактически определяет правила и обладает правом единоличной подписи. Внутри ФИФА он любое действие может интерпретировать в собственных интересах. И назначить соответствующее наказание.

Любая попытка познать правящую семью в мире спорта начинается с ее создателя. С Хорста Дасслера. Его методы и отборные кадры по-прежнему накладывают отпечаток на мировой спорт.

Семейная вражда

Влияние семьи Дасслер на немецкий спорт началось еще до Второй мировой войны. В двадцатые годы сапожник Адольф («Ади») Дасслер со старшим братом Рудольфом шьют обувь в прачечной матери во франконском Херцогенаурахе. Простое хобби превратилось в прибыльное предприятие, первый коммерческий успех приходит во время Олимпийских игр 1936 года. Ади Дасслер разрабатывает первые бутсы с шипами и запускает их в массы: он дарит бутсы спринтеру из США Джесси Оуэну, фавориту соревнований. Оуэн завоевывает в них четыре золотые медали.