Мадонна с револьвером - [31]
Впрочем, в 1872 году она действительно поступила на медицинский факультет Цюрихского университета. «Все студентки были от неё без ума», — утверждал В. К. Плеве, директор Департамента полиции и будущий министр внутренних дел, который знал Веру лично. В 1873 году будущая революционерка изучала под его присмотром политэкономию, историю социалистических учений и революционного развития в Европе. Там же она познакомилась с народницей Софьей Бардиной.
В 1873 году изучала вместе с ней политэкономию, историю социалистических учений и революционного развития в Европе.
Любимым персонажем и безусловным кумиром Веры Фигнер был литературный герой Н. Г. Чернышевского изромана «Что делать?» Рахметов. Тот самый, которого Николай Гаврилович писал с уже упоминавшегося в этой книге Нечаева.
Из Швейцарии Фигнер перебралась в Берлин, где продолжила своё обучение в университете и параллельно свела знакомство с П. Л. Лавровым и М. А. Бакуниным. Там же была сформирована «Всероссийская социально-революционная организация». Не доучившись (какая учёба — такие дела затеваются!), в 1875 году Вера вернулась в Россию, где развелась с мужем, не желавшим поддерживать революционных планов благоверной.
Вера «ходила в народ», распространяла пропаганду среди крестьян в Самарской губернии. В качестве прикрытия в 1878 году в течение 10 месяцев работала фельдшером в селе Вязьмино Саратовской губернии. «Каждую минуту мы чувствовали, что мы нужны, что мы не лишние. Это сознание своей полезности и было той притягательной силой, которая влекла нашу молодёжь в деревню; только там можно было иметь чистую душу и спокойную совесть». Какие хорошие слова, хоть на стенку вешай. Но ведь в том-то и суть, что делавшие революцию в России люди были абсолютно уверены, что это благо, что иначе нельзя, что «если не мы, то кто же?».
Вера создала кружок «сепаратистов», в который входили Александр Иванчин-Писарев[112], Юрий Богданович[113], Александр Соловьёв[114] и др. Формально она не имела отношения к обществу «Земля и воля», хотя и разделяла взгляды его членов. В 1879 году она даже участвовала в воронежском съезде землевольцев. Когда же «Земля и воля» распалась, Вера продолжила агитацию среди студентов и военных в Петербурге и Кронштадте.
Кстати, забавный феномен: вот ходят агитаторы по деревням, заводам и фабрикам, поднимают народ. Но на деле революцию делают не рабочие и не крестьяне, им есть чем заняться: одни землю пашут, другие у станков трудятся.
Воюют те, кто хочет воевать, остальные пытаются в этой ситуации как-то выжить и не сойти с ума. «Я хату покинул, /Пошёл воевать, /Чтоб землю в Гренаде / Крестьянам отдать». Спрашивается, кто тебя туда звал? Где Гренада, а где мы? Вы не были на Карибах?.. — пример, конечно, не ко времени, но по смыслу подходит. Герои настоящей книги воевали не в далёкой Гренаде, а, можно сказать, у себя дома. Но всё равно: воюют те, кому это зачем-то нужно.
В 1880 году Вера готовила покушение на Александра II в Одессе и через год — в Петербурге. После убийства Александра II она уехала из Санкт-Петербурга. Впрочем, это не значит, что Фигнер собралась отойти от дел: вскоре вместе со Степаном Халтуриным она участвовала в покушении на военного прокурора В. С. Стрельникова.
Только в 1883 году её удалось арестовать в Харькове. В сентябре 1884 года по «процессу Четырнадцати» Фигнер была приговорена военно-окружным судом к смертной казни.
Стихотворение написано самой Верой Фигнер 1 января 1888 года. Начала писать стихи она в тюрьме, в ожидании сначала суда, а затем исполнения приговора.
Когда писатель Глеб Успенский узнал об аресте Веры, «он даже зарыдал и долго не мог успокоиться». По свидетельству современников, «он обожал её до религиозного экстаза». В день оглашения приговора по делу Четырнадцати писатель сумел передать только что осуждённой на смерть Вере Фигнер записку: «Как я вам завидую! Глеб Успенский».
О том, что Вера прекрасно отдавала себе отчёт в том, что когда-нибудь всё этим и закончится, говорит запись, сделанная ею самой: «Я часто думала, могла ли моя жизнь кончиться чем-либо иным, кроме скамьи подсудимых? И каждый раз отвечала себе: нет!»
Тем не менее, её не казнили. 9 дней Вера ждала исполнения приговора, после чего ей сообщили, что смертная казнь заменена бессрочной каторгой.
После своего 20-летнего заключения в Шлиссельбурге Вера вышла на поселение, а потом перебралась за границу, где сблизилась с эсерами. Борис Савинков приехал к ней за благословением и советом.
