Мадам танцует босая - [13]
— А еще платформу можно сделать надувной — будете прыгать по улице, как заяц, — сказал он. — И кольцо в нос вдеть. А то что это у вас одно перо? Непорядок!
— А у вас лицо похоже на… на… на авокадо, — выпалила Ленни.
Молодой человек остановился, и Ленни вдохнула запах его одеколона, явственно напомнивший запах вишневого варенья.
— Почему? — быстро спросил он.
Ленни пришлось стремительно сосредоточиться.
— Очень мягкий овал, — добавила она.
— Неплохо, — согласился молодой человек. — И, главное, вам удалось заполучить этот фрукт — или овощ? — а ведь в Москву привезли три дня назад всего один ящик.
— Ничего мы не заполучали, — недовольно буркнула Ленни. — Мы вообще ничего не заполучаем.
— Откуда же взялось авокадо?
— Так… принес кое-кто.
— И что вам еще приносит кое-кто?
— Пингвина недавно приносил. Манишка белая, на манишке — желтое пятно. Как будто хорошо поел яичницы. Но Лизхен — это моя тетя — велела отдать его в зоологический сад. Сказала, что мы окажем на него дурное влияние и он покатится по наклонной дорожке.
— Врете? — спросил молодой человек.
— Вру, — согласилась Ленни.
— А чем вы еще занимаетесь, кроме того, что врете?
— Преподаю танцы в студии мадам Марилиз.
— А-а, у голоногой старухи… Ясно.
— А вы чем занимаетесь?
— Вот… — молодой человек сделал широкий жест рукой, как бы охватывая все пространство сада. — Устраиваю зрелища для почтеннейшей публики.
— Так вы и есть сочинитель электрической феерии господин Эйсбар?
— Сергей, — он протянул ей руку, что шло вразрез со всеми допустимыми нормами приличия, но она не заметила его оплошности. Тут тоже вопрос: не заметила — не увидела или увидела, но не дала ему понять, что это оплошность?
— Ленни. Ленни Оффеншталь.
— Красивое имя, — одобрил он. — А хотите, Ленни Оффеншталь, пойти со мной на премьеру новой мелодраматической фильмы господина Ожогина «Роман и Юлия: история веронских любовников»?
— А у вас что, билеты есть? — удивилась Ленни. — Откуда, интересно знать, вы их заполучили?
— Ничего мы не заполучаем, — засмеялся Эйсбар. — Так, принес кое-кто.
Ленни вопросительно посмотрела на него.
— Я у господина Ожогина на кинофабрике работаю, — пояснил Эйсбар. — Световые эффекты делаю. И киносъемщиком еще подрабатываю. Вот недавно, к примеру, снимал похороны японского посланника. Так пойдете на премьеру?
— Пойду. А вы возьмете меня на киносъемку?
Эйсбар согласно кивнул.
Ленни вернулась к своему столику. Вокруг Лизхен уже вились знакомые, полузнакомые и совсем незнакомые мужчины. Подходил сам Алексис Крутицкий, переламывался в талии, церемонно целовал руку. За ним тенью следовал тот самый нежный отрок неизвестного назначения, несколько дней назад спавший на диване в столовой Ожогина.
— Разрешите представить, — пропел Алексис немного гнусавым голосом, сильно картавя. — Наш юный друг Георгий Алексеев, можно просто Жоринька. — Он выдвинул отрока вперед. — Мечтает покорить столичные подмостки. Поклонитесь дамам, Жоринька. Он у нас еще малыш. Месяц назад приехал из Ижевска, где получил пуританское воспитание в отеческом доме. Милого мальчика пытались сослать в духовную семинарию, но бог миловал.
Жоринька склонил голову. Раздался взрыв. В небо взлетели петарды, рассыпались на тысячи светлячков, огненными гроздьями повисли над ослепленным и оглушенным садом и гасли, оставляя после себя дымные белые хвосты. И снова шарахнул взрыв, и снова вспыхнуло небо. Публика ахнула. Замерла в восхищении. Раздались робкие хлопки, потом еще, еще, и вот уже весь сад восторженно аплодировал. Вспышка фейерверка мгновенно высветила лицо Жориньки, и Ленни увидела его, будто на экране. Крупный план: золотые кудри, синие глаза под темными ровными бровями, прямой, чуть-чуть крупноватый нос, еще совсем детские пухловатые губы.
— Ого! — подтолкнула она Лизхен в бок. — А вот и первый натурщик! Такого в любую фильму возьмут.
Лизхен с ленивым интересом посмотрела на Жориньку.
— Н-да-а! — протянула она. — Хоро-ош! Послушайте, Жоринька, — обратилась она к нему, — вам кто-нибудь говорил, что вы очень красивы?
Жоринька захлопал синими своими глазами, но ни слова не сказал в ответ.
— Вам надо в синема сниматься, Жоринька, — продолжила Лизхен.
— Да я вот ходил… господин Ожогин… даже не заметил… я ждал, ждал… потом уснул… — забормотал вконец растерявшийся Жоринька.
— Ни к кому ходить не надо, — весомо произнесла Лизхен. — Солидные люди сами никуда не ходят. Это за них делают агенты. Моя племянница с удовольствием будет представлять ваши интересы. У нее свое натурбюро.
Ленни хихикнула и в знак согласия махнула алым пером.
— Как жена юриста, пусть и бывшая, скажу тебе, что знакомиться с человеком просто так, без контракта — только память зря насиловать, — шепнула Лизхен, наклонившись к Ленни. — Подпишем бумаженцию сейчас же. Эй, любезный, — она подозвала официанта. — Принесите бумагу, чернила и шампанское. Сразу это дело и отпразднуем. Вы готовы, Жоринька?
Жоринька промямлил что-то невразумительное.
— Он готов, — сказала Ленни. — Не бойтесь нас, Жоринька. Мы пороть вас не будем. А вот звезду из вас сделаем.
И залпом осушила бокал ледяного шампанского.
Захватывающий рассказ о России, которой не было… 20-е годы прошлого века, большевистский заговор раскрыт, стране удалось избежать революционных потрясений. Однако мятежные страсти XX столетия разыгрываются на площадке кинематографа — новейшего и грандиозного искусства, оказавшегося в эпицентре событий эпохи.В романе «Продавцы теней», словно в неверном свете софитов, затейливо переплетаются жизнь и киноистории, вымысел и отражение реальности — строительство «русского Голливуда» на Черноморском побережье, образы известнейших режиссеров и артистов.
Беспечный актер и фокусник Басби Визг, приехавший в Ялту конца 1920-х годов искать удачи, разрывается между кинодивой Лидией Збарски и юной эмансипе Женечкой Ландо. Одной-единственной ему для счастья не хватает. Как часто подобная ситуация возникает в жизни мужчины! А может быть, и не нужно выбирать? Ведь мир не делится на черное и белое, он полон полутонов и компромиссов. И если цена любви – компромисс, не стоит ли с этим согласиться?
Талантливая фотоавангардистка Ленни Оффеншталь пытается залечить душевные раны — снова любить и быть любимой. У нее был жаркий, страстный роман с известным режиссером Сергеем Эйсбаром (в котором угадывается Сергей Эйзенштейн), а теперь на нее засматривается мятежный поэт Новой России… Маяковский!Сердце Ленни как воздушный шар. Ветер перемен гонит его то в одну сторону, то в другую. А счастье так близко…
Может ли любовь юной девочки-институтки Зины Ведерниковой, наивная и смешная в глазах прославленного московского поэта Юрия Рунича, длиться годами и вырасти в настоящее сильное чувство? Став известной всему миру актрисой немого кино, музой дадаистов и авангардистов, Зина, превратившаяся в блистательную Иду Верде, сохранит в сердце образ своего возлюбленного. Вызовет ли она ответное чувство, бросив к его ногам свою славу?..
Тэннер Ройс повстречал прелестную Керу Микаэлс и пылко полюбил ее, но запутался в сетях изощренной лжи, ловко расставленных матерью Керы, которая давно пылает к нему разрушительной страстью и не намерена уступать любимого юной дочери…
Мог ли кутила и обольститель Стивен Кертон поверить хотя бы на мгновение, что прелестная и чувственная куртизанка, флиртующая с ним на карнавале, и блестящая светская леди, разрушившая все его надежды на счастье, — ОДНА И ТА ЖЕ ЖЕНЩИНА?!Днем Аннабель Уинстон не желает и знать его, ночью — ищет его любви, его защиты и нежности. И очень скоро Стивен готов рисковать во имя двуликой прелестницы и честью, и жизнью. НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА поставит на карту все — лишь бы навеки принадлежала ему любимая…
Может ли брак по расчету принести счастье супругам? На этот вопрос предстоит ответить Рите Лоумер и преуспевающему банкиру Уильяму Мэдокку. Однако для этого молодым людям придется преодолеть интриги света, людскую молву и ложные обвинения… А главное, им необходимо решить, любят ли они друг друга.
Рукопись этого романа — листы старой бумаги с готическим немецким текстом — граф фон Меренберг, правнук А.С.Пушкина, получил в наследство от своей тетки. И это «наследство» надолго было закинуто в шкаф. Летом 2002 года дочь графа фон Меренберга Клотильда вспомнила о нем и установила, что рукопись принадлежит перу ее прабабушки Натальи Александровны Пушкиной (в замужестве фон Меренберг).Чем больше она вчитывалась в текст, тем больше узнавала в героине романа Вере Петровне автобиографические черты младшей дочери Пушкина Натальи, в ее матери и хозяйке дома — Наталью Николаевну Пушкину, а в отчиме — генерала Ланского.В романе Н.А.Пушкина описала свою жизнь, переработав в нем историю своего первого брака.
Сэр Джулиан Шеллон по прозвищу Черный Дракон, английский рыцарь, вторгшийся в горы Шотландии, привык жить лишь войной и ради войны. Поначалу леди Тамлин Макшейн была для него лишь гордой и непокорной пленницей. Но сердце говорило иное: наконец-то он встретил свою избранницу – верную супругу, пылкую возлюбленную, отважную подругу.Но как убедить Тамлин в том, что от судьбы не уйти, а от пламени страсти – не спастись?..
Разум подсказывал шерифу Вольфу Бодину, что исцелить раны его души может лишь женщина спокойная, сдержанная, созданная для семейного очага… но уж никак не отчаянная, неукротимая Ребекка Ролингс. Однако сердце не подчиняется голосу разума – и, только раз взглянув в сияющие глаза Ребекки, Вольф понял, что перед ним – его истинная любовь, женщина, ради которой он готов поставить на карту собственную жизнь…