Лживый брак - [84]

Он кладет руки на стол и опирается на них, так что стол содрогается под его весом.

– Это не шутки, Айрис. Если этот парень шлет вам эсэмэс, выдавая себя за вашего покойного мужа, все может быть очень серьезно. Вам не нужно находиться рядом с ним и уж тем более околачиваться у него на заднем дворе. А если бы он вас увидел?

– Он видел меня.

Эван продолжает сидеть с ничего не выражающим лицом, словно ожидая продолжения.

– Корбан видел меня. Сначала через окно, а потом – когда я бежала по двору. Вот почему я так выгляжу. Я лезла через кусты. – Я просовываю палец в одну из дырок на рукаве и нащупываю припухшую царапину на коже. – Но он не стал меня преследовать. Он просто стоял и смотрел, как я уезжаю. И что самое ужасное – он улыбался.

– Вы думаете, что самое ужасное – это его улыбка?

В другое время я бы посмеялась над застывшим лицом Эвана, или над его сдержанностью в выражениях, или над тем и другим вместе, но, учитывая ситуацию, мне совсем не было смешно. А кроме того, Эван прав. Улыбка Корбана не единственная страшная вещь.

Эван берет вилку, накалывает на нее равиоли, а потом с грохотом швыряет на тарелку.

– Мне это не нравится. Этот парень выдает себя за Уилла, а это означает, что он хитер и опасен, и он слишком много знает. – Эван качает головой и снова берет вилку. – Не знаю, какие у него могут быть мотивы, но он представляет собой угрозу. Вам нельзя ехать домой. Вы не будете там в безопасности.

– У меня теперь новая сигнализация, лучшая на рынке, по словам парня, который ее устанавливал. Камеры, тревожные кнопки, усиленные механизмы.

– Сигнализация не отпугнет решительно настроенного преступника, Айрис. Я часто с этим сталкивался и знаю наверняка. Для вас будет безопаснее пока пожить где-то еще. В доме у друзей, в отеле, или, если с деньгами у вас не очень, предлагаю свою комнату для гостей.

Я не отвечаю, главным образом потому, что не знаю, что сказать. Адвокат и клиент. Вдовец и вдова. Друг. Слишком много взаимосвязей, слишком много потенциальных точек пересечения. Каким бы милым ни было его предложение, добавлять в этот список еще и соседей по дому – идея неудачная во всех отношениях.

– Вижу, что мое предложение шокировало вас, но вам стоит знать, что комната предоставляется в комплекте с собственной ванной и замком на двери и что я прошу не только ради вас самой. – Он с деланным равнодушием пожимает плечами, и этот жест резко контрастирует с выражением его лица. – Тот, кто сказал, что самый страшный момент наступает, когда ваша семья или друзья собирают вещи и уходят, был прав. В моем доме теперь так ужасно тихо. И было бы здорово, если бы в нем появился кто-то еще.

Говоря это, он закрывает глаза, словно думает в этот момент не обо мне, а о Сюзанне и Эмме, пытаясь удержать их ускользающие образы перед своим мысленным взором. Я знаю, что предложение сделано из добрых побуждений, но еще оно продиктовано любовью, утратой и тоской. У меня уже возникло впечатление, будто я навязываюсь, хотя даже не переступила порог его дома.

Я открываю рот, чтобы вежливо отказаться, но Эван, должно быть, это чувствует, потому что он останавливает меня:

– Просто подумайте об этом, ладно? Комната всегда вас ждет. А если вы не захотите, по крайней мере пообещайте мне, что подумаете про то, чтобы пожить у друзей или родственников.

Я благодарно киваю и улыбаюсь, и Эван возвращается к своим равиоли.

– Значит, вы спросили Зеке, может ли он выяснить, откуда за вами следят?

– Нет, я не знала, что это возможно.

– Я тоже точно не знаю, но, если это так, он это сделает. А пока – не могу поверить, что вынужден говорить это вслух, – держитесь подальше от Корбана Хейза. Если он снова напишет вам, выдавая себя за Уилла, ни за что, повторяю, ни за что не вступайте с ним в контакт. Если он позвонит или снова появится у вашего дома, звоните в полицию и все фиксируйте. Нам это понадобится для получения судебного запрета.

Мой телефон гудит на столе, и на экране возникает лицо Дэйва.

– Это мой брат. Не возражаете, если я отвечу?

Эван машет рукой:

– Давайте.

Я беру телефон и зажимаю пальцем другое ухо, чтобы что-то расслышать сквозь шум в ресторане.

– Привет, можно я тебе попозже перезвоню? Я ужинаю.

– Ну уж нет. Ты знаешь, сколько сообщений я тебе оставил? Тринадцать, вот сколько. А мама звонила мне по крайней мере дважды, разыскивая тебя. Она в истерике. Где ты, черт возьми, была?

– Извини, но ты не поверишь, что тут случилось в последние два дня.

Я быстро пересказываю Дэйву события, произошедшие с тех пор, как мы виделись последний раз – всего два дня назад, а кажется, что прошло два месяца. Я касаюсь только самых важных моментов, рассказывая ему про Тиффани, про второе письмо, про эсэмэски, приходящие якобы от Уилла, и про то, как Зеке, отслеживая телефон, нашел дом в Винингсе.

Когда я дохожу до того места, когда Корбан замечает меня через окно, Дэйв останавливает меня:

– Очуметь, Айрис! Ты обратилась в полицию?

– Мы с Эваном как раз обсуждаем этот вопрос. Ты позвонишь маме? Скажи ей, что я в порядке и что позвоню ей утром.

– Я скажу ей, но ты же знаешь, что она все равно будет тебе звонить. Прошу тебя, сделай нам всем одолжение – отвечай на звонки. Да, и, раз уж я тебя поймал, ты видела имейл из полиции Сиэтла?