Лживая птица счастья - [241]

«Чёрт! Что же задумал рай Реотан? Отчего мне кажется, что он выглядит тигром, сидящим в засаде?» Неожиданно король глянул прямо в лицо Мари и чуть заметно усмехнулся. Она непроизвольно отшатнулась, но тут же взяла себя в руки. «Вот дура! Чего я испугалась? Этого паразита, уже давно нет в живых и, слава богу!»

В зале начались приготовления к священным лотилийским танцам, но Мари не сразу обратила на это внимание, засмотревшись на короля. Но он их явно ждал. Повинуясь его повелительному знаку, к нему сразу же бросился придворный. За роскошный наряд, напоминающий расцветкой крылья прекрасной бабочки, она с ходу окрестила его Махаоном. Придворный бросился выполнять указания своего повелителя, и Мари с тревогой проводила его взглядом. Махаон исчез в том направлении, где до сих пор стояли Руана с мужем и, предчувствуя назревающую трагедию, она заволновалась.

Не мешкая, король Зимы встал, и безмолвный страж немедленно протянул ему пояс с оружием. Тот не спеша застегнул его на тонкой талии и галантным жестом предложил королеве руку, приглашая её на танец. Поднявшись, какое-то мгновение она помедлила, и в её глазах, устремлённых на мужа, промелькнула мольба, но не встретила у него сочувствия. В удивлении он приподнял бровь и ответил ей свирепой полупрезрительной улыбкой. Тогда королева высокомерно вздёрнула голову и больше не колеблясь, подала ему свою руку. Но Мари почувствовала, что внутренне она сломалась. «Вот сволочь!» — возмущённо подумала она и заглянула в глаза королю, но не выдержала их сумасшедшего блеска. — «Чёрт! Дело плохо! Кажется, я догадываюсь, что сейчас произойдёт…»

Присутствующие в зале уже начали занимать позиции для танца, посвящённого пантеону четырёх божеств по времёнам года, каждое из которых имело две ипостаси — мужскую и женскую. Но королевская чета несколько сбила их стройное построение. Давая дорогу их величествам, эрейцы с низкими поклонами поспешно расступались перед ними. Наконец, король и королева остановилась в центре, и расторопный Махаон немедленно подвёл к ним партнёров по танцу. С замиранием сердца Мари увидела, что, отбросив плащи, напротив друг друга встали король и мрачный Таритан, а Руана со слезами на глазах встала в центр иметис. Опустив руки, она недвижно застыла и, невзирая на понукания партнёрш, неотрывно смотрела на мужа, пока не уловила ярость на его лице. Тогда она немного пришла в себя и заняла соответствующую позицию в танце. Королева нехотя взяла её за руку, предварительно смерив уничтожающим взглядом.

«Дурочка! Что ж ты опускаешь руки, до того как проиграла? Руана, соберись! Вспомни, чему ты сама учила меня!» — досадливо воскликнула Мари, но та никак не отрегировала на её слова, погружённая в своё горе. «Чёрт! С таким настроением ей нечего противопоставить раю Реотану, да и райделин Таритан выбит из колеи, он явно больше беспокоится за жену, чем за себя, — огорчённо подумала Мари. — Н-да! Полнейшая безнадёга. Откуда ни посмотри — следует закономерный проигрыш моей Золушки и её прекрасного принца». И её опасения не замедлили оправдаться.

Танцоры обменялись торжественным замысловатым поклоном, и взметнулись в вихре древнего танца. Угрожающе засверкали клинки, и король без промедления ударил королеву мечом по руке, разрубив цепочку на её брачной паре. Её лицо мгновенно окаменело, а движения приобрели механический оттенок, но она продолжала танцевать с прежним спокойствием, пока король её не убил. Как и в прошлом видении слуги водрузили голову несчастной королевы на золотое блюдо и выставили на постамент для всеобщего обозрения.

«Никаких тайных убийств, общество сплошной гласности!.. — Мари нервно хихикнула. — Теперь мне ясно как выглядит развод по-эрейски!.. Ой, я влипла! То-то Ник не хотел мне о нём рассказывать!.. Н-да! Как-то не хочется, чтобы он однажды разозлился и надумал развестись со мной!.. Кошар! Я этот не переживу! Причём, в прямом, а не в переносном смысле!.. Чёрт! Лучше бы я этого не знала!»

Танец в группе короля застопорился и не только из-за гибели королевы. Неслыханно нарушая все правила приличия, Руана остановилась и, закрыв лицо руками, заплакала. Таритан не вынес такого оскорбления, нанесённого его гордости. На его лице вспыхнул гнев и стыд за слабость жены. Мгновенно оказавшись рядом с ней, он влепил ей пощечину, и по движению его губ, Мари поняла, что он сказал: «Криа! Не позорь меня и наш род!» Руана вняла его словам и, когда подошла замена безвременно почившей королеве, продолжила танец. В соответствии с требованиями правил, до самого конца её личико не выказало ни единой эмоции, но её движения были ужасными. Только чудом она не попала под разящий удар меча ни одного из танцоров.

Между тем бой между королём Зимы и райделином из дома Осени разгорелся не на шутку. Мари растерялась, не понимая, на чьей она стороне. К сожалению, госпожа фортуна либо тоже соблюдала нейтралитет, либо отдыхала, а без её поддержки Таритану приходилось нелегко. Сам по себе он был силён и отважен, и ему не составило бы труда справиться с любым другим противником. Но король Зимы оказался сильнее, причём, не столько воинскими умениями, сколько внутренним настроем. Во время поединка Таритан не сумел отрешиться от своей тревоги за жену и его взгляд, брошенный в её сторону, стоил ему жизни. Захохотав, король Зимы схватил его голову и, ткнул ею в лицо Руаны. Та отрешённо глянула в мёртвое лицо мужа и плашмя рухнула в обморок.