Лжедмитрий - [31]
До сих пор она помнит только одно: у няньки на руках покоилось сыново тельце. Плетями, безжизненно, свисали вниз тоненькие руки в оковах золотых парчовых рукавчиков, а с длинных, закурчавленных в кольца лоскутков волос скапывала чёрная кровь... Она потом колотила поленом по голове мамку Волохову, под звуки громового колокола, который сзывал угличан. Она выкрикивала имена убийц, видела ручьи новой крови. Она сидела день и ночь у гробика. И всё же не могла поверить, что это её сын. Будто в гроб положен кто-то иной. Будто убит не Митя.
А затем последовало наказание. Все Нагие, в том числе и она, мать, в девичестве Мария Нагая, оказались обвинёнными в измене царю Фёдору Ивановичу. Они, дескать, поднимали в Угличе восстание.
А кто бы мог удержать людей от мести убийцам? И город Углич теперь в разорении. Жители кто казнён, кто бит батогами и сослан в Сибирь. И даже колокол, говорят, который булгачил народ, отправлен туда же.
Она равнодушно пропускала мимо ушей какие-то толкования комиссии во главе с присланным боярином князем Василием Ивановичем Шуйским о каком-то ноже, которым Митя-де зарезал сам себя... Этого быть не могло.
Она терпеливо дожидалась, когда у изголовья появится белокурая послушница, поведавшая неожиданную и желанную весть. Потому что уже не единожды склонялась к мысли: в гробике, возле которого сидела столько дней и ночей, лежал не сын. И личико, которое омывала слезами, было не его. Именно из-за слёз она не могла его разглядеть. Её сводил с ума замогильный цвет этого лица. Она не придавала первоначально этому никакого значения, будучи подавленной случившимся, как и не придавала никакого значения всему тому, что с нею делают, куда и зачем везут, зачем переодевают, зачем помещают в полутёмную келью и велят отныне называть себя сестрою Марфою. Но образ сына, которого она помнила отчаянным мальчишкой, она никак не могла связать с неподвижным синим трупиком, лежавшим в пышном золотом гробике. И когда он начал являться ей во сне, всё такой же, по-прежнему неудержимый, — это чувство, что в гробу был не он, усиливалось против её воли, вопреки её пониманию. Ведь достаточно было открыть глаза, взглянуть на своё одеяние, на помещение, где она находилась, послушать тишину, нарушаемую мощным звоном, который в келью проникал очень невыразительно, — и понять, чем вызваны эти страшные перемены в жизни.
Она усердно молилась Богу. Первые месяцы не вставала с колен, кожа на которых огрубела и стала каменной, равно как и кожа на локтях. Она умоляла Бога послать ей успокоение, дать возможность поскорее свидеться с сыном на том свете.
Но в сознание нет-нет да и начинало снова закрадываться страшное сомнение: а что, если она умрёт, если сойдёт в загробный мир и только там узнает, что сын её остался здесь, что её обманули? Зачем? Кому это понадобилось?
Лёжа на жёсткой монастырской постели, она начинала перебирать в памяти свою давнишнюю жизнь и начинала примечать туманные давние полунамёки братьев, что хорошо-де было бы иметь при угличском дворе похожих лицом на царевича мальчиков, что так всегда водилось при царских дворцах, что и у царя Ивана Васильевича было несколько таких человек, которых он даже посылал вместо себя показаться перед боярами, а то и перед чужеземными послами, — и никто ничего не заподозрил.
Тогда она воспринимала подобное как забавные рассказы, вроде тех, какие вслух читали приставленные к царевичу учителя. Она не задумывалась, не примеряла услышанного к Мите. Но здесь, в келье, она начинала отыскивать в прошлом что-то новое и новое. И ей уже казалось, будто неспроста получалось так, что мальчики при угличском дворе, взятые для игр и забав с царевичем, были как две капли воды на него похожи и что неспроста у него вдруг появилась болезнь, о которой она ничего не подозревала прежде, пока он был маленьким.
Она частенько вскакивала с постели даже в те редкие минуты, которые выпадали для отдыха, и, задыхаясь, спрашивала у Бога:
— Господи! Подай мне знак!.. — и бросалась к свечам в углу, которые обливали жёлтым светом Божий лик.
А то старалась забыться во сне, чтобы снова увидеть дорогое подобие, чтобы услышать обещание надежды из Божиих уст.
Только всё тщетно.
И вот сегодня она услышала эти слова.
Это были они. Надо было понять. Надо было поверить.
Но из чьих уст это прозвучало?
Она наконец не сдержалась и спросила у старицы, где же новая послушница, которая была у неё в келье сегодня утром. Старица сначала сделала вид, будто ничего не расслышала. Но когда, спустя какое-то время, вопрос был задан снова, то старица посмотрела на неё с выразительным удивлением.
— Да что ты, сестра? — сказала старица. — Не было у тебя в келье сегодня никакой послушницы. А только ещё будет. А пока поспи... И Бог пошлёт тебе выздоровление...
Однако она не хотела оставаться в чужой просторной палате. Через непродолжительное время она попросила отпустить её в свою келью и ещё по дороге туда задалась вопросом: а знала ли юная послушница, кто скрывается под именем инокини Марфы? Нет, отвечала сама себе. Здесь об этом никто ничего не знает, кроме, наверное, самой игуменьи. Ничего не знает и эта старица. А может, игуменье тоже ничего не известно?
Автор объединяет популярные очерки о древнегреческом театре, о «легендарном» родоначальнике трагедии Дионисе, о выдающихся драматургах: Феспиде, Эсхиле, Софокле, Еврипиде, Аристофане, Менандре – об их творчестве и театральной жизни в античности.
В книге повествуется о медицине эпохи Средневековья. Перед глазами читателей медицинская наука предстанет в несколько непривычном своем обличии. Те, которые предпочтут обратиться сразу к определенным главам, – без малейшего промедления окажутся в центре интересных, значительных эпизодов в становлении медицинской науки. Из этих эпизодов, по нашему убеждению, как раз и соткана вся драматическая история медицинского врачевания.Предлагаемая книга может оказаться полезной для многих людей: и для тех из них, которые посвятили медицине всю свою предыдущую жизнь и знают о ней почти все, и для тех, кто изо всех сил старается как можно подальше держаться от любого врачебного кабинета.
Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА. Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.
В книге речь ведется о русских медиках. Здесь можно прочесть их полузабытые жизнеописания, начиная еще с основания первых лекарских школ в Москве и в Санкт-Петербурге, а уж тем более с учреждения первого в России Московского университета. Не обойдена также роль и Санкт-Петербургской медико-хирирургической академии.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
Герои повести "Кольцо графини Шереметьевой" — Наталья Шереметьева и Иван Долгорукий, на долю которых выпали заговоры, доносы, ссылка — и великая любовь... 19 января 1730 года должна была состояться свадьба, и не простая, а "двойная" (это к счастью): императора Петра II с княжной Екатериной Долгорукой, и свадьба князя Ивана Долгорукого с Наташей Шереметевой. Но случились непредвиденные события. Ивана Долгорукого ждала ссылка в ледяную тундру, юная жена отправилась в Сибирь вместе с ним. В поздние годы она написала о своей жизни "Своеручные записки".
И случились страшные знамения, и пролилась земля Русская кровью, и поднялся на бунт славный град Новгород, защищая свою вольность. А во главе народной вольницы встал не славный богатырь, не мудрый атаман, но слабая женщина по имени Марфа Ивановна, прозванная недругами — МАРФА ОКАЯННАЯ. Роман Сергея Махотина посвящён событиям московско-новгородской войны. Не хочет Господин Великий Новгород расставаться со своей стариной, с вечевой своей вольницей. Новгородские бояре интригуют против власти великих московских князей, не страшась даже открытой войны.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.