Лютер: Первый из падших - [5]

Терранец молчал, хотя и был откровенно раздосадован.

Лорд Сайфер сцепил пальцы перед собой и некоторое время смотрел на меня сквозь линзы своего шлема. Не имело никакого значения, что именно я дал ему эту должность и знал человека за этим шлемом. Теперь он — лорд Сайфер и пользовался уважением и властью, которые проистекали из этого положения. Неужели мои слова заронили сомнения в его душу?

— Вы правы, сар Лютер, никто другой не смог бы создать то, что мы имеем сейчас. Я не сомневаюсь в вашей преданности Ордену. За всю его долгую историю не было никого, кто сделал бы больше во имя чести и славы Альдурука, чем вы, и никому другому я не доверил бы его будущее.

Я ожидал, что последуют какие-то оговорки или дополнительные замечания, но лорд Сайфер сложил руки вместе и удовлетворенно кивнул, видимо, сказав именно то, что хотел.

— Я подумаю над тем, что вы сказали, — пообещал я им, вставая. — Через два часа мы соберемся на последнее совещание перед битвой. Тогда я дам ответ.

Я оставил их обсуждать все, что нужно было обсудить, и отправился в свои покои. В последние годы они были расширены, чтобы вместить собранную мной обширную библиотеку. Основу ее по-прежнему составляли трактаты рыцарей Люпуса, которые я взял с собой и которые впервые познакомили меня с тайнами, лежащими за пределами Учения Ордена и Имперской Истины.

И все же со временем я перерос эти книги, впитав сокровенные знания за время долгого их чтения. С помощью Захариила и нескольких избранных я завладел еще большим количеством подобных трудов со всего Калибана, а впоследствии и других миров. Мой лорд Сайфер никогда не говорил об этом, но он должен был знать, какого рода книги я брал у него. Я тоже знал, что его Мистаи были куда менее ограничены в своих возможностях, чем библиарии Космического Десанта.

Такие труды не стоило хранить без присмотра: суровый опыт научил меня, что с некоторыми томами, скрывающими самые глубинные знания, необходимы серьезные меры предосторожности. Таким образом, внутреннее святилище моих покоев больше походило на склеп или арсенал, чем на личную комнату. Оно было усилено балками с наложенными на них могущественными чарами, а тяжелая свинцовая дверь моего кабинета запиралась не только механически, но и защитной магией, которой научили меня Мистаи и знания о которой я почерпнул из текстов, хранящихся внутри.

В предыдущие годы моя спальня интересовала меня лишь мимолетно, потому что я часто занимался по нескольку дней подряд, а когда сон наконец подкрадывался, то падал в мягкое кресло за письменным столом. У меня всегда была уверенность, что я успею покинуть библиотеку вовремя, — в достаточно здравом уме и в силах призвать защиту. Цена беспечности, вызванной усталостью, была бы действительно высока.

Теперь я вижу, что библиотека завладела мной в большей степени, чем я предполагал. Знание могущественно, но оно же таит в себе опасность одержимости. И я стал одержимым. Не ради знания самого по себе, но чтобы сохранить безопасность и чистоту Калибана перед лицом приближающихся врагов. В этих покоях хранились трактаты, которые глубоко врезались в память после их прочтения, а крупицы знаний из них потом преследовали меня во сне по нескольку дней или недель. Сейчас я не смогу назвать ни одной из тех книг, ибо воспоминания были вырваны из моего сознания бурей, бушевавшей в нашем мире.

И в этом, я думаю, заключается главный урок. Знание имеет силу и смысл только в том случае, если оно получено через личный опыт, а не перенесено в сознание любым другим путем. Сначала я задавался вопросами о природе того, что я читал, что изучал. У рыцарей Люпуса была причина оберегать свои труды, и, осознав, чем обладаю, я точно так же скрывал их от всех, кроме Мистаи. Об этих книгах не знали ни достопочтенный Гриффейн, ни тем более Астелян. И я не хотел бы взваливать такое бремя на Мейгон, старейшую из моих союзников.

В то утро, вернувшись после совета, я зашел во внутреннее святилище, подготовив обереги, чтобы пройти внутрь, и защитив внешнюю комнату от нежелательного вторжения подчиненных, как делал сотни и тысячи раз до этого. И каждый раз я старался уделять должное внимание этим действиям, не выполнять их автоматически. Осознанность во всем — вот что я вам советую. Прежде всего познайте себя.

Внутреннее святилище представляло собой небольшую комнату, запечатанную слоями феррокрита, свинца и титана. Стены за полками были покрыты сплавом с примесью колдовства. Мне больно об этом говорить, но ремесленники, создавшие внутреннее святилище, вскоре погибли, унеся знание о его существовании в безымянные могилы. Как я уже говорил, будьте осторожны с источником, откуда черпаете знания, и помните о цене их приобретения.

Обереги создавались не только для того, чтобы сдержать опасность, но и затем, чтобы скрыть происходящее здесь от посторонних глаз. С древнейших времен в летописях Калибана упоминаются существа, которых мы называем Смотрящими-во-Тьме. Для них Альдурук стал домом. В последнее время они перестали открыто ходить по крепости — их можно было увидеть разве что краем глаза в момент сна или пробуждения, в тени последнего и первого света. Они остались с нами, но я ощущал презрение этих созданий. Видя их неодобрение, я старался утаить от них все, что происходило у меня в библиотеке.