Люськин ломаный английский - [4]

Шрифт
Интервал

Внезапно уравнение приняло следующий вид: если Александр трахнет ее, возможно, будет легче убедить его подписать пенсионный ваучер, и тогда вечером на столе дома появится хлеб. Если он легко добьется своего, то есть если она раздвинет ноги или встанет раком, нагнется, раздвинув задницу руками, — возможно, будет и свинина. А если еще начнет страстно орать, то, может, даже и фанта.

Людмила крепко зажмурилась и почувствовала, что он вцепился в нее, как малыш в ослика, представила, как будет висеть его хуй после всего этого, услышала тихие стоны, временами напоминающие жуткий смех. Она хотела и не могла прижать его ближе, забрать его боль, наставить его на путь истинный. В ней закипала борьба.

Александр расстегнул пуговицу на штанах и резко стянул с нее одну перчатку.

— Возьми его, сожми и направь в себя спасителя.

Повернув ее на живот, он несколько раз шлепнул ее по заднице, так что ягодицы стали яркими, как апельсины на снегу.

Почувствовав его липкое дыхание на своей шее, услышав, как он застонал, она закрыла глаза. Ей показалось, что внутри у нее что-то сломалось. Она перевернулась под ним, схватила свою перчатку и засунула ему в глотку.

Александр задохнулся, перчатка прошла глубже. Она наблюдала, как он извивается, пытается вдохнуть, захлебывается блевотиной. Одна бровь взмыла вверх, он напрягся и изогнулся. Она отбросила его, словно найденную в постели змею, и судорожно вздохнула.

Засунула ли она ему внутрь палец, пытаясь достать перчатку, и если это так, действительно ли она старалась, — вспомнить Людмила не могла. Она только помнила, что волосы у него развевались, как сухая трава, и края глазных яблок, обычно невидные, были очень белыми. Сколько бы ни длился этот момент истины — потому что это был важнейший переход, жизненная эволюция для нее и всего вокруг, — уже в следующий момент она посмотрела вниз и увидела, что Александр лежит неподвижно. Его голова превратилась в обычный камень. Ее прошиб пот.

Довольно скоро с пыхтением показался трактор. На секунду он остановился, затем снова поехал. Наконец из призрачного тумана появился ее брат Максим, тощий подонок в пальто, как будто сшитого из ковра.

— Люська, это ты тут пищишь? — крикнул он. — Мне что, переться всю дорогу, чтобы отнести тебя домой на своем горбу? Твоя семья рехнется с голодухи, пока дождется тебя.

Людмила вытерлась рукавом и перевернула голову Александра лицом вниз.

— Чо встал, иди сюда! — крикнула она, заправила его влажный член, застегнула штаны и провела рукой по его волосам.

— Эй! Ты прикинь: если ты пищишь, как суслик, то как, черт возьми, я узнаю, что нужно торопиться?

— Чо те непонятно? Дед упал.

— В смысле?

— Думай башкой! Он упал и не шевелится.

Максим завел двигатель, жалобно взревевший на ветру. Старый добрый трактор быстрее ехать не мог. Глаза юноши встретились с глазами сестры и задержались на минуту, которая потребовалась, чтобы подъехать ближе.

— Тебе даже старика домой привести доверить нельзя. Чо ты с ним сделала?

— Ничего, он просто упал на ровном месте.

— А почему вокруг него шухер, как будто баран валялся?

— Я пыталась оценить его состояние, понять, что с ним такое.

— Ха! — Макс подошел к телу и попинал его ботинком. — Да, вряд ли его состояние улучшится от того, что у него вся рожа в снегу.

Он начал разрывать снег вокруг головы Александра, пока не показался нос и рот.

— Смотри! — Людмила ткнула пальцем, указывая на что-то неподалеку от тела. — Кажется, это самогон!

Макс проследил за пальцем, потянулся к бутылке самогона и стал изучать ее на фоне неба.

— Он почти все высосал, наверное, это не такое ядреное пойло, как обычно. Лозаныч, как всегда, мошенничает. — Он поднял бутылку и сделал большой глоток, затем повернулся к сестре: — И с хрена ли ты решила, что виноват самогон?

— Я в шоке, поэтому хватаюсь за очевидные варианты, только и всего.

— Да, блин, имеешь право. Даже думать не хочу, что будет, если окажется, что он сдох. И что ты скажешь старухам. Если он сдох, Милочка, я вообще ни о чем думать не хочу.

— Тсс! Может быть, он тебя слышит и теперь его сознание в смятении, он даже может потерять силу бороться.

Макс сплюнул:

— Глядя на него, я бы не сказал, что сила — его главная проблема. Только не после того, как ты его бросила.

— Что! Что? Да он упал на ровном месте! Я пытаюсь спасти ему жизнь!

Макс подбородком указал на тело:

— Тогда спасай. Спасай его, валяй!

— Тсс! Уши слышат даже после смерти.

Небо за спиной Людмилы потемнело. Она согнулась против ветра, как ребенок, ожидающий неприятности, языки ветра словно прилизали ее одежду, заставили волосы хлестать по лицу. Внизу, из вихря волос и провалов глаз, виднелся блестящий красный нос, как капля воска с горящей свечи. Слеза побежала с него в тепло ноздри, но по пути улетела, превратившись в кусочек льда.

— Мы должны положить его в грязь, — сказала она, шмыгнув носом.

Макс презрительно посмотрел на нее:

— То есть ты предлагаешь сделать все возможное, чтобы ситуация выглядела еще более криминальной и чтобы виноваты были мы оба, да? Ты, блядь, орден получишь за эту гениальную идею.

— Хорош вонять, Макс. Скунс сраный. Я просто предлагаю поступить гуманно.


Еще от автора Ди Би Си Пьер
Вернон Господи Литтл. Комедия XXI века в присутствии смерти

Вернон Г. Литтл, тинейджер из провинциального техасского городка, становится случайным свидетелем массового убийства собственных одноклассников. Полиция сразу берет его в оборот: сперва именно как свидетеля, потом как возможного соучастника и в конце концов – как убийцу. Герой бежит в Мексику, где его ждет пальмовый рай и любимая девушка, а между тем на него вешают все новые и новые преступления.При некотором сходстве с повестью Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» роман «Вернон Господи Литтл» – произведение трагикомическое: сюжетные штампы массовой беллетристики становятся под пером Ди Би Си Пьера питательной средой для умного и злого повествования о сегодняшнем мире, о методах манипуляции массовым сознанием, о грехах и слабостях современного человека.Для автора, Ди Би Си Пьера (р.


Рекомендуем почитать
Вечеринка у Леобиля

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращение Иржи Скалы

Без аннотации.Вашему вниманию предлагается произведение Богумира Полаха "Возвращение Иржи Скалы".


Слушается дело о человеке

Аннотации в книге нет.В романе изображаются бездушная бюрократическая машина, мздоимство, круговая порука, казарменная муштра, господствующие в магистрате некоего западногерманского города. В герое этой книги — Мартине Брунере — нет ничего героического. Скромный чиновник, он мечтает о немногом: в меру своих сил помогать горожанам, которые обращаются в магистрат, по возможности, в доступных ему наискромнейших масштабах, устранять зло и делать хотя бы крошечные добрые дела, а в свободное от службы время жить спокойной и тихой семейной жизнью.


Хрупкие плечи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ты, я и другие

В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..


Мамино дерево

Из сборника Современная норвежская новелла.