Люси в облаках - [74]

– Скоро привыкнешь. Здесь нет ничего сложного, – успокаиваю я.

Все еще раннее утро, поэтому вагоны почти пустые, и мы сидим бок о бок, покачиваясь при движении. Я бросаю взгляд на левую руку Нейтана, удерживающую чехол с гитарой между длинных стройных ног. Боже, как он мне нравится. Я быстро трясу головой. «Только не это. Пожалуйста, не надо снова». Но даже сейчас, молча упрашивая себя, я думаю ровно о противоположном. Мне по душе это чувство.

Я вспоминаю о Джеймсе, ударившемся ногой о кровать прошлой ночью, и ощущаю прилив нежности. Почувствовав себя лицемеркой по отношению к своему парню, отрываю взор от Нейтана и смотрю в другой конец вагона.

* * *

Дом, где будет жить Нейтан – трехэтажный типовой особнячок на холме неподалеку от Хайгейт-Виллидж.

– В Хайгейте, должно быть, хорошо, – говорю я, размышляя про себя, что Арчвей немного похож на свалку. Нейтан еще не видел «хорошей» Англии – и это, безусловно, совсем не Сидней.

Нейтан, выбившийся из сил, потому что катил чемодан по крутому холму, тащит багаж по ступенькам и нажимает на звонок. В конце концов кто-то копошится за дверью, и нам открывает высокая, стройная и привлекательная блондинка с короткой стрижкой.

– Нейтан? – осведомляется она сонным голосом с австралийским акцентом. На ней бледно-розовая пижама.

– Да, – усмехается он. «Опасность», – думаю я.

Она распахивает дверь и позволяет войти. Я представляюсь и узнаю, что ее зовут Элли.

– Твоя комната здесь, – говорит она Нейтану, пока мы поднимаемся на второй этаж, и по пути показывает, где ванная. – Кухня и гостиная на первом этаже. Угощайтесь молоком или еще чем-нибудь. Твою полку покажу потом. Теперь, если вы не против, пойду досыпать.

Комната Нейтана – каморка с одной кроватью, небольшим шкафом и прикроватным столом. Тут едва ли хватит места, чтобы положить чемодан на пол, поэтому Нейтан оставляет его стоять и подпирает чехлом с гитарой стену.

Мы встречаемся взглядами и широко улыбаемся. Я протискиваюсь мимо него к окну. Оно выходит на заросший сад на заднем дворе, но хотя бы не на шумную дорогу. Справа установлен огромный мангал для барбекю. Полагаю, летом австралийцы не раз им пользовались.

Я поворачиваюсь и смотрю на Нейтана. Он с улыбкой наблюдает за мной.

– Пойдем позавтракаем, – предлагаю я.

Слава богу, Хайгейт восхитителен. Из продовольственной лавочки выставлен лоток с цветами и фруктами, а вдоль улицы выстроились причудливые магазины в сельском стиле. Мы сворачиваем налево и идем в кафе «Руж». Еще нет девяти часов.

Мы пока толком не проголодались, поэтому заказываем латте, корзинку французского хлеба, печенье и варенье. Нейтан откидывается в кресле и внимательно меня рассматривает.

– Ты выглядишь по-другому, – замечает он.

– Правда?

– Да. Не могу подобрать слов.

«Наверное, немного стройнее», – размышляю я, но не хочу акцентировать на этом внимание.

– Когда приедет Ричард? – интересуюсь я.

– Вроде завтра.

– А с кем еще ты будешь жить? Ты что-нибудь о них знаешь?

– Нет. Место выбирал Ричард. Похоже, там обитают еще две девушки и парень.

Так у Элли есть подруга. Надеюсь, она не такая красавица.

– Есть планы на сегодня? – любопытствую я, когда приносят заказ.

– Скорее всего, буду спать.

– Бедняжка, ты, должно быть, с ног валишься от усталости.

Нейтан кивает.

Я сопротивляюсь внезапному порыву коснуться его лица. Пусть даже серо-голубые глаза чуть покраснели из-за суточного перелета, я все равно с радостью сидела бы здесь часами и смотрела в них. Потом я думаю о Джеймсе, который проснется дома в одиночестве. Он якобы забыл, что я собиралась в аэропорт, и надеялся провести сегодняшний день вместе. Я ни капельки не верю, что он забыл, но, зная, что Нейтан будет нехорошо себя чувствовать из-за смены часовых поясов, пообещала, что не задержусь надолго.

– Тебе тепло? – спрашиваю я, когда Нейтан засовывает руки в карманы толстовки и ежится. Мы идем обратно через парк, который заметили по пути сюда.

– Да, порядок, – поспешно заверяет он.

Мы шагаем рядом, так близко, что иногда касаемся друг друга, и спускаемся по тропинке мимо теннисных кортов. Сворачиваем налево и направляемся к другой стороне холма. Неожиданно зеленые деревья расступаются, и открывается ослепительный вид на Лондон.

– Ух ты! – восклицает Нейтан. Даже я поражена. Это зрелище не уступит тому, которым можно любоваться с Примроуз-Хилл.

– Что это такое? – спрашивает он, указывая на высокое цилиндрическое здание в Сити.

– «Корнишон»[24], – объясняю я. – А вон там Лондонский глаз[25]. Нужно будет как-нибудь туда сходить.

– Было бы здорово.

– Присядем? – предлагаю я, и мы устраиваемся на одной из многочисленных скамеек с выбитыми памятными словами о любимых людях.

– Разве не было бы здорово, если бы ты мог купить скамейку, пока жив и способен ей пользоваться? – размышляет Нейтан.

– Ага. Вот скамейка Люси Маккарти и Нейтана Уилсона, которые любят этот парк и сильно расстроятся, если придут и увидят, что вы сидите на их местах. – Нейтан усмехается, и я поворачиваюсь к нему. – Между прочим, я еще не услышала от тебя ни одной шутки.

– М-м-м, но мы же еще особо и не разговаривали, верно? – парирует он.