Люмен - [41]

.

Это все не реально.

Его глаза вспыхивают черным, я тянусь к телефону и набираю номер Дэра.

– Да, – тихо отвечает он: он уже догадался, что я все знаю.

– Твой брат здесь, – говорю я, и слова застревают у меня в горле, словно тугой комок.

– Убегай, Калла! – моментально выкрикивает он, в его голосе пульсирует настойчивость. – Беги!

– Я не могу! – кричу я, потому что парень в капюшоне уже вцепился в меня обеими руками, и я слышу, как в трубке мама кричит на Дэра.

– До свидания, Калла, – обрывает наш разговор Дэр, и его интонация одновременно мягкая, нежная и твердая. – Беги. Скажи ему, чтобы он шел ко мне, я сам с ним разберусь. – Связь обрывается, экран моего телефона гаснет.

Я в отчаянии, поэтому звоню матери, уже зная, что она едет в машине с Дэром.

– Да, – выдыхает она в динамик своего телефона, поняв, что звоню я, еще раньше, чем взяла трубку.

– Мама, нам нужно поговорить об этом, – нетерпеливо говорю ей я, – это все бессмысленно. Этого просто не может быть на самом деле.

– Калла, ради тебя я пойду на все, и я уже предприняла определенные меры. Это дело семьи Саваж, и мы больше не должны говорить об этом. Скоро все встанет на свои места, вернется на круги своя, и только тогда ты будешь в безопасности.

– Но… – обессиленно произношу я, и она перебивает меня:

– Никаких «но»! Я уже сказала все, что было нужно. Я вынуждена положить трубку. Здесь страшный ливень, и время уже…

Ее речь прерывается ее же оглушительным криком.

Визг. Пронзительно-громкий вопль. Он вибрирует в моих барабанных перепонках, и, прежде чем я успеваю что-либо понять, он прерывается так же резко, как раздался. Я осознаю, что я слышу что-то еще на фоне.

Звук металла и стекла, сминающихся с легкостью листа бумаги, разлетающихся на мелкие осколки.

А затем гробовая тишина.

– Мама?

Я не получаю никакого ответа, только напряженное безмолвие на другом конце трубки.

Мои руки тревожно дрожат, пока я неподвижно стою посреди комнаты те несколько мгновений, которые кажутся мне чем-то вроде вечности: на самом же деле проходит не больше секунды.

– Мама! – настойчиво повторяю я, на этот раз испуганная не на шутку.

Все еще ничего.

А.

Затем.

Шепот.

– О боже! Финн…

Это голос моей матери.

В нем слышатся хрип, надломленность, ужас и слабость.

– Мой мальчик. Что же я наделала? – Прежде чем связь оборвется, прежде чем я успею спросить, она издает пугающий, почти потусторонний крик, звук материнской скорби: – Фииииииииииииинн!

Связь обрывается.

Кажется, мое сердце останавливается.

Потому что.

ФИНН.

ФИНН.

ФИНН.

Мурашки пробегают вверх и вниз по моей спине, руки покрываются гусиной кожей, потому что нечтонечтонечтонечтонечто ужасное случилось с моим братом.

Моя вторая половина.

Мое сердце.

Я чувствую это.

Глава 14

Мое сердце уже знает обо всем, когда я выбегаю на крыльцо и вижу густой дым, клубами поднимающийся в темное ночное небо откуда-то из-за нашего холма.

Там Финн. И я это знаю.

Я это знаю.

Я это знаю.

Я знаю это, когда бессильно сползаю вниз, а моя рука крепко сжимает телефон.

Я знаю это, когда пытаюсь сделать вдох, но у меня ничего не выходит.

Я знаю это, когда вижу Дэра, тяжело двигающегося по лужайке: его лоб испачкан в крови.

Я знаю это, когда он останавливается напротив меня, избитый, израненный.

– Калла, – шепчет он, положив руку мне на плечо.

На его пальцах кровь.

– Калла.

Почему-то у меня получается поднять голову, посмотреть на юношу, которого я люблю, на мужчину, которого я ненавижу, на человека, которого я теперь боюсь. Не знаю почему, но теперь я знаю это. Все это кружится, словно торнадо: я не знаю, где берут свое начало мои чувства, но с кристальной ясностью я понимаю, что теперь мной руководят именно они. Сейчас имеет значение только одно.

– Где Финн? – спрашиваю я почти беззвучно, двигая одними губами.

Дэр смотрит на меня, его взгляд серьезен и настойчив.

– Нам нужно вызвать «Скорую».

Я замираю на месте, не в силах пошевелиться, поэтому Дэр выхватывает у меня телефон и начинает стучать по клавишам, оставляя на них багрово-красные следы.

Он говорит с диспетчером, и его голос смешивается с непроглядной ночной тьмой, но одна фраза все же врывается в мои затуманенные мысли.

– Мы попали в аварию. Несчастный случай.

Я жду, пока он закончит, я жду, пока он поговорит с моим отцом, я жду, пока он положит трубку, и только тогда я решаюсь заговорить.

– Это правда? – задаю я единственный вопрос, мой голос дрожит, он хрупкий и совсем тоненький. – Это действительно был несчастный случай?

Он закрывает глаза.

Я тоже моргаю.

Потому что я уже знаю, что это не случайность.

Я знаю, что моя мать убила моего брата.

И это не рок судьбы.

Дэр читает это в моем взгляде, он знает, что мне все известно. Я слышу, как падает из его рук телефон, разбиваясь о твердую поверхность крыльца.

Прямо.

Как.

Мое.

Сердце.

Глава 15

Весь мир погружается в черное.

Весь мир – наказание для меня.

Этот мир мой.

Весь мир погружается в черное.

Весь мир – наказание для меня.

Этот мир мой.

Он мой.

Он мой.

Он мой.

Прости меня, святой Михаил.

Защити меня, святой Михаил.

Прости меня, прости меня, прости меня.

Весь мир словно сумрачный тоннель.

Он вращается, падает, разбивается вдребезги и…