Люксембургский сад - [89]

— Успокойся! — Жанна встала с кресла и размяла затекшие ноги. — Мы не такие неудачники, как твои друзья. Дорогой, я все сделаю, — она с нежностью обняла мужа и прижалась к его груди.

Женя с сестрой в смущении отвели глаза.

* * *

Прошли целые сутки, а от Мишеля не было никаких новостей. Серафима Михайловна владела миллионом инструкций, выданных братом на случай всех возможных поворотов сюжета.

Но он так и не появился. Если честно, то Сима испытала облегчение, осознав, что все кончено, ей была невыносима мысль, что им снова придется столкнуться лицом клицу.

Она твердо решила, что не прикоснется к деньгам, лежащим на её счету. А как выяснилось после визита в банк с целью закрытия счета (по настоянию брата), Мишель не поскупился и перевел ей пятьдесят тысяч евро. Вероятно, на ту самую поездку в Венецию, которая так и не состоялась.

Серафима Михайловна начала активно готовиться к началу второго полугодия в гимназии. Нужно было наверстывать упущенное. Рогожины тоже не объявлялись.

* * *

Прошла среда, невероятно долго тянулся четверг, и, наконец, наступила пятница двенадцатого января.

Женя решил, что сделка свершилась, поскольку Рогожины больше не обращались к Мироновым за помощью.

Сима изо всех сил старалась забыть обо всем, что ей пришлось пережить по вине Мишеля. Она готовилась к первому школьному дню с небывалым рвением. От заветной даты пятнадцатого января её отделяли лишь два выходных.

— Мне бы просто знать, удался мой план или нет? — Женя возбужденно схватил сестру за руку.

— Женька, перестань, то, что будет происходить между Саламовым и Рогожиным, нас не касается. — Сима высвободила руку и аккуратно прижала утюг к белому манжету своей праздничной рубашки. — Неужели ты не понимаешь, как это опасно!

— Понимаю. — Женя энергично кивнул. — Но, сестра, неужели тебе не интересно, чем кончилась эта история?

— Честно? — Сима обильно побрызгала на манжеты водой и нехотя подняла глаза на брата. — Совершенно не интересно. Главное, что они от нас отстали. Пусть хоть переубивают там все друг друга. Мне все равно.

— Какая ты циничная! — Женя притворно заломил руки. — Пожалуйста, позвони Жанне, — взмолился он. — Прошло четыре дня, я хочу знать, чем все закончилось. Просто спроси, согласился ли Саламов отдать картину.

— Женя! — вскрикнула Сима. — Это криминал! Ворованные картины. Нелегальные сделки. Я не буду никому звонить.

— Хорошо, — сказал Женя, — тогда я сам съезжу к Рогожину в офис и все у него выясню.

— Не вздумай! — Сима грохнула утюг на железную подставку. — Я выйду на работу и приглашу Жанну в гимназию под каким-нибудь предлогом. Договорились? — Она тяжело вздохнула.

— Ты золото! — Женя нежно обхватил сестру руками.

— Ты поможешь мне со стенгазетой? — Сима прижалась к брату. — Хочу сделать сюрприз для детей.

* * *

Дамир весело посигналил под окнами Серафимы Михайловны. Она почти сразу показалась из-за дверей своего подъезда. Как же она была рада вернуться в стены гимназии. Каникулы казались вечными, а произошедшие события сделали её жизнь похожей на плохой боевик. Сима жаждала покоя.

Но всё же накануне, ночью, она снова плохо спала. Ей было страшно, что она больше никогда не увидит Мишеля. Необъяснимый приступ паники, парализующий разум и волю, заставил Серафиму до утра бродить по квартире, сдерживая слезы. Она больше никогда не увидит его! К этому нужно привыкнуть. Когда проводишь с кем-то так много времени, а потом человек внезапно исчезает навсегда, это похоже на маленькую смерть. А Сима не умела жить в эпицентре трагедии.

Пафосный нагнал Серафиму Михайловну при входе в учительскую. Он выглядел повеселевшим и помолодевшим. Наверное, попечительский совет не стал раздувать скандал из-за его шашней с Зоей Марковной. Как будто угадав её мысли, Григорий Николаевич радостно поприветствовал Серафиму Михайловну:

— Добрый день! Рад вас видеть!

Сима испытала странный прилив любви к директору и сдержала свой искренний порыв броситься ему на шею.

— Здравствуйте, Григорий Николаевич!

Они ничем не отличались от своих учеников: возбужденно обменялись новостями и разве что только не подпрыгивали на месте от переполнявших их чувств.

Прозвенел первый звонок во втором полугодии.

Серафима Михайловна с гордостью оглядела свой класс. Все были в сборе. Все благополучно вернулись в гимназию, отгуляв затянувшиеся школьные каникулы.

Она начала урок с того, что повесила на доске картинки со смешными человечками, которые демонстрировали навыки в различных видах спорта.

— Ну, друзья, — произнесла Серафима Михайловна со своим идеальным оксфордским акцентом. — Кто из вас знает, чем занимается этот человечек? — Она покрутила указкой, как фокусник, и застыла возле картинки с маленьким хоккеистом.

— Hockey, — в один голос крикнули близнецы Климовы. — Мы с папой в Куршевеле играли, — наперегонки сообщили они.

Сима с тайным удовлетворением отметила, что имеет в своей коллекции фото, иллюстрирующее их реальные подвиги на льду. Она хитро посмотрела в угол, где стояла свернутая стенгазета. Можно будет впоследствии перевесить её из класса в общий коридор.

Время первого урока подошло к концу, и ребята радостно бросились на перемену. Волшебный момент свободы. Честно говоря, учителя любили его не меньше детей.