Людвисар. Игры вельмож - [43]

— Если враг попадет в наш ров, то, как ни странно, останется недосягаемым для стрелков, — сказал он, обведя деревянной щепкой обозначенные башни. — Его не достать ни из мушкета, ни из лука.

Здоровяк кивнул согласно головой.

— Вся Европа в заложниках этого «мертвого поля» под башнями и стенами, — добавил ротмистр.

— Как по мне, — сказал здоровяк, — то бочка кипятка неплохо решает дело.

Комендант усмехнулся.

— Против разбойников — да, — ответил он, — но казаки и татары тот кипяток имеют где-то.

Тут хохотнул здоровяк.

— Послушай, Матвей, — обратился он к коменданту, — может, я слишком простоватый и немного смыслю в той твоей науке, но мы строим острогу из дерева. Или ответа, твоя милость, следует спрашивать у него…

— У кого? У листвы и коры? — Матвей с интересом взглянул на собеседника.

— И кустов, — добавил тот и насмешливо замолчал.

Напрасно подождав продолжения, ротмистр поднял руки к небу.

— Господи! — промолвил он. — Этот волынский Голиаф желает моей смерти!

— Упаси Боже.

— Тогда скажи…

В комнату как раз зашла красивая служанка с кувшином кваса и двумя кружками. Немного зардевшись от мужских взглядов, она поставила посуду с напитком и неслышно вышла.

Пока мужчины пили квас, на минуту воцарилась тишина, которую нарушало разве что бульканье и причмокивание. После этого оба громко выдохнули и поставили кружки назад на стол, вытирая увлажненные бороды.

— А квас ничего не подсказывает твоей милости? — пошутил Матвей.

— Разве то, что эта проклятая жара доведет меня до одурения…

— Тогда вернемся к твоим деревьям и кустам.

— Ладно.

— Тогда скажи наконец свою мысль, — вытер усы комендант.

Здоровяк вдруг посерьезнел и промолвил:

— Честно говоря, в том нет ничего мудреного. Я когда-то оказался в таком рву. А на дне ощетинились острые колья. В мутной воде ни черта не увидишь. Богу лишь ведомо, как мне удалось выбраться оттуда…

— Мысль хорошая, — согласился Матвей, — только напустить воды в наш ров будет непросто. Ведь форт стоит значительно выше от берега Горыни.

— Тогда сама природа велит что-то другое придумать, — подытожил здоровяк. — А что если натыкать между кольями кусты ежевики или терновника? Враг, хоть и не попадет на кол, но выбраться ему будет непросто…

— Итак, колья, — молвил комендант, — а сверху листьями?

— Именно так! Листья будут вместо воды. Хорошенько притрусим сверху, чтобы ничего не бросалось в глаза…

Ротмистр задумался, глядя на незамысловатые чертежи. Казалось, он пытался мысленно представить предложенные новации.

— Ладно, — наконец сказал Матвей, — мы вернемся к этому через неделю, когда закончим вал. Без него мы голы, как улитка без раковины.

Со двора послышалось бряканье колокола.

— Обед, — сказал здоровяк, приподнимаясь с места.

— Постой, — остановил его комендант, — может, останешься?

— Э, нет! — улыбаясь ответил тот. — Мои грубые манеры не для изысканной пани.

— Зря вы так, — послышалось сверху.

Оба подняли глаза.

По лестнице к ним спускалась красивая шляхтинка.

Мужчины умолкли, не отводя от нее глаз. Изысканное платье выгодно очерчивало роскошное и грациозное тело, а драгоценные украшения словно свидетельствовали, что они не значат ничего рядом с красою глаз, нежными губами, тонкими бровями и розовыми щечками.

— Панове, — усмехнулась она, лукаво заметив их замешательство, — что за таинственные чары сковали вас?

Оба вдруг хрипло закашлялись, делая вид, что прочищают горло.

— Простите, — отозвался Лукьян, — но чары эти такие неумолимо-прекрасные, что все церемонии напрочь вылетают из головы.

— Скажите, дорогой мой Лукьян, — вела свое шляхтинка, словно и не услышав сказанного, — или я когда-то позволяла себе смеяться над вашими манерами? Вы меня немного обидели…

— Ясная пани, — взволновался крепыш, — простите мою неотесанность. Но вы же долго находились в Италии, и я не смел…

— Ужасный город Неаполь, — перебила она, — а Венеция страшно воняет. Слышали? У меня совсем простые, а никак не изысканные манеры.

— Позвольте, пани, вам не поверить…

— Как сами знаете…

— Так что на обед ты не останешься? — вмешался Матвей.

— Нет, мои панове, — ответил Лукьян скорее умоляюще, чем утвердительно. — Имею еще множество дел. У нас заканчивается древесина, поэтому хочу навестить лесорубов, ибо чего-то они не очень торопятся. Я пообедаю в пути, если позволите.

Ему это ласково позволили. Здоровяк еще раз поклонился и вышел.

— Надеюсь, хоть вы меня не оставите? — улыбнувшись, спросила женщина.

— Ни за что, — пообещал комендант.

Она сошла с лестницы и позволила провести себя к сосновому столу, накрытому пока что лишь грязными чертежами фортификаций. Матвей спешно их убрал и бросился к гигантскому сундуку в углу с твердым намерением разыскать там скатерть. К счастью, вскоре в зал зашла служанка и достала ее из другого тайника.

На стол поставили кулеш, жареную дичь, печеную щуку, капусту и кувшин с вином. Служанка внесла тарелки, кружки, две деревянные ложки и сказала, что на десерт будут еще и ягоды. Насыпав кулеш, разгоряченная от огня и дыма обслуга исчезла за дверями.

— За два дня пребывания у нас, вы, видимо, еще не успели привыкнуть к местной кухне, — сказал Матвей.