Людовик XIV, или Комедия жизни - [58]
— Обладать вами… — прошептал он, — ведь это… это… самое высокое счастье… о котором может мечтать человек!.. Я буду вашим слугой, рабом, буду угадывать, предупреждать ваши желания!..
Принцесса нисколько не противилась страстным объятиям своего жениха: кокетливо улыбаясь, она водила рукой по его мягким, вьющимся волосам.
— Однако до меня доходили слухи, будто принц Анжуйский был не слишком благодарен королеве-матери за выбор невесты. Что вы на это скажете? Впрочем, нужно сознаться откровенно, что этот каприз судьбы был до настоящей минуты одинаково неприятен нам обоим!..
— Этому капризу судьбы я обязан величайшим счастьем!.. Я благодарю Бога, ослепившего короля до такой степени, что он добровольно лишил себя неоцененного сокровища!..
— А в самом деле, как странно сложилась наша судьба! Нас обоих нужно было как-нибудь пристроить, но ни вам, ни мне не хотелось дать слишком много счастья, и вот вам навязали самую некрасивую принцессу, а мне — легкомысленнейшего принца. Воображаю, как будут довольны некоторые особы, когда увидят, что мы, наперекор всем ожиданиям, будем очень и очень счастливы!
— Это было бы справедливым наказанием королю за его заносчивость!
— Да, Филипп, мы должны понравиться всем, должны стараться затмить… самого Людовика и Терезию!
— Клянусь, мы этого достигнем!
— Мы, которые унижены с детства, должны стать первыми во Франции, должны возбудить зависть в тех, кто оказывал нам пренебрежение, должны властвовать над теми, кто давал нам чувствовать свою власть!.. Хватит ли у нас мужества выполнить эту программу?
— Один ваш ласковый взгляд, Анна, сделает меня способным на все!..
— Прекрасно! Благодарю вас, Филипп! Теперь приготовьтесь выслушать от меня ужасную тайну… я… Я ненавижу короля!
Глава III. Les Precieuses [6]
В конце улицы Святого Фомы Луврского возвышался фасад старого величественного дома, примыкавшего со всеми своими пристройками и садами к госпиталю Трехсот слепых. Этот дом служил местом собрания многочисленного общества, которое диктовало Франции законы моды, вкуса, приличий и причиняло немало забот правительству своим громадным влиянием на парижан, одним словом, это был дом Рамбулье!
Двадцатого ноября тысяча шестьсот пятьдесят девятого года в доме был обед, на который собрались его обычные посетители. Аристократический элемент значительно преобладал над буржуазией, которая имела своим представителем только одного президента парламента. Представителями ученого сословия были несколько теологов, искусства и литературы — различные писатели и актеры.
Все это общество находилось в каком-то странном возбужденном состоянии. По всему было видно, что случилось нечто необыкновенное.
В конце стола, роскошно сервированного и обильно уставленного яствами, на небольшом возвышении восседала хозяйка дома, важная и гордая Катерина де Рамбулье — Паллада-Минерва парижан, которую друзья называли обыкновенно Артенисой. Равнодушная ко всем политическим и религиозным вопросам, она заботилась только о том, чтобы сохранить значение дома Рамбулье как законодателя моды и вкуса.
По правую сторону сидел ее супруг, Шарль д’Анжен, маркиз де Рамбулье, а по левую — маршал де Вивон, граф Пизани, отец маркизы. Подле хозяина находилась герцогиня де Лонгевиль, сестра принца Конти. Прежде она была непримиримым врагом королевского дома, но теперь значительно изменила свои политические убеждения и, став приятельницей иезуитов, покровительствовала молодому сладенькому аббату де Ла-Рокетт, который сидел сейчас между графиней Нуврон, придворной дамой королевы-матери, и Нинон де Ланкло.
Подле маршала де Вивона уселась герцогиня Монтозье, ревностная янсенистка и приверженка Фронды. Тучный супруг герцогини, сидящий рядом с президентом Ламуаньоном, вполне разделял политические убеждения своей супруги, но тем не менее герцог прославился такой неподкупной честностью, что сам король считал его надежнейшим из своих подданных. Соседка герцога — госпожа де Севиньи, она и госпожа де Лафайет наперерыв любезничали с толстым Монтозье. Герцог де Ларошфуко, сидящий подле Лонгевиль, вел оживленную беседу со своими соседями слева: госпожой де Скюдери и великим критиком и литератором Сен-Эвремоном, он вполне разделял их мнение, что Корнель — единственный писатель во Франции, а дом Рамбулье — единственный непогрешимый ареопаг. Герцогиня де Ларошфуко была занята разговором с аббатом Менажем, написавшим историю гражданского права, множество стихотворений и составившим словарь. Подле него сидела прелестная пятнадцатилетняя девушка с белокурыми волосами и очаровательными голубыми глазами — Франсуаза де Лавальер. Родственники стали вывозить ее, бедную сироту, в Рамбулье, чтобы она научилась хорошим манерам и умению держать себя. Ветреный, салонный герцог де Гиш, камергер принца Анжуйского, напевал ей сладкие речи, совершенно забывая свою соседку слева — бледную, задумчивую молодую женщину, взоры которой с глубоким восхищением устремлялись на ее покровительницу, маркизу де Рамбулье. Это жена сочинителя Скаррона — Франсуаза. Легкомысленный де Гиш, конечно, не подозревал, что он своим невниманием оскорбляет будущую маркизу де Ментенон, повелительницу Франции.
Увлекательный исторический роман А.Е. Брахфогеля «Рыцарь Леопольд фон Ведель» переносит читателя в бурный XVI век, время ожесточенной борьбы католиков и протестантов. Война и мир, интриги и преступления, ненависть и любовь… В центре этих событий благородный рыцарь Леопольд фон Ведель, на всю жизнь оставшийся верным своим идеалам и любви к прекрасной Анне фон Эйкштедт.Вместе с героем вы побываете в Германии и Венгрии, Италии и Испании, на Ближнем Востоке и в Англии, переживете множество испытаний и приключений…Нашим читателям хорошо известны исторические произведения французских и английских авторов.
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.