Людовик IX Святой - [4]

Задача приближения к личности Людовика, историко-культурная «индивидуализация» его персоны связана с рядом серьезных проблем: идентификацией определенного круга идей, ценностей и представлений как существенных именно для героя исследования, определения коэффициента их преломления в индивидуальном сознании и, наконец, их значимости в мотивации поведения. Решение этих проблем прямо связано с выбором техники интерпретации исторических источников. Исследователь сталкивается с необходимостью верифицированного вычленения характеристик героя, которые являются не только плодом риторических и идеологических манипуляций средневековых авторов, но имеют отношение к «истинному Людовику». Выявление индивидуальных приоритетов неизбежно упирается в вопрос о самосознании героя, что ставит перед автором проблему очерчивания границ понятия «личности» или «индивидуальности» в его конкретном историко-культурном содержании. Мне представляется, что задача выхода к самой личности короля в конечном счете оказалась неразрешенной. В сложном коллаже, составленном из высказываний современников и исторических «фактов», так или иначе связанных с персоной короля, образ героя скорее растворяется, чем прочерчивается. Реконструкция «личности» в значительной степени превращается в процедуру интеллектуальной мифологизации Людовика. Представляется, что искусная интерпретативная техника, используемая Ж. Ле Гоффом, не позволяет выйти за пределы того, что источники говорят и хотят сказать, и приблизиться к реальности того, что служит им предметом (или поводом) для высказывания. Отталкиваясь от констатации факта стилизации героя авторами исторических сочинений или отмечая такие стилизации в произведениях искусства, ученый в конечном счете вынужден использовать эти данные при характеристике героя. Кроме того, возможно, что большую убедительность, если не достоверность (подтвердить которую все равно невозможно), суждениям Ж. Ле Гоффа об уникальности и «новизне» личности Людовика в ряду средневековых правителей могли бы придать развернутые ретроспективные или синхронные сопоставления.

Работа Ж. Ле Гоффа не только претендует, но и в значительной степени является опытом революции в жанре исторической биографии. Автору удалось не только предельно широко раздвинуть границы допустимой проблематики, но и по-новому взглянуть на саму задачу историко-биографического исследования. Традиционная стратегия создания «портрета исторической личности в интерьере эпохи» со всей радикальностью замещается задачей «реконструкции исторической личности в историко-культурном контексте эпохи». Однако работа Ж. Ле Гоффа, как представляется, оставляет открытым вопрос о возможностях исторического исследования в воссоздании образа, аутентичного личности изучаемого героя. В частности, вопрос об «истинном Людовике» упирается в проблему адекватности сведений о нем, с одной стороны, и корректности аналитических заключений об интенциях его поведения и саморепрезентации — с другой. Окончательной и бесспорной верификации не поддается, как думается, ни одно, ни другое. Оптический эффект сочинения, одновременное присутствие в нем энциклопедической объемности и монотонно нацеленного на героя фокуса интерпретации убеждает не столько в истинности реконструируемого образа, сколько в неисчерпаемости возможностей расширения «исторического интерьера» и ракурсов рассмотрения. Неоднократное упоминание Ж. Ле Гоффом понятий стилизации и самостилизации применительно к герою и его эпохе, вероятно, не является лишь данью модной терминологии, но указывает границы реальных возможностей исследования и описания духовных и культурных феноменов. Вопрос «Существовал ли Людовик Святой?» не только дает толчок к исследованию, но и несет провоцирующее сомнение в собственной правомочности.

Анализ содержания книги, конкретных интерпретаций, логических построений и выводов должен быть предметом особого обсуждения с точки зрения многочисленных историографических проблем, затронутых автором. И в плане собственной логики текст исследования как таковой достоин стать предметом специального критического изучения.

М. Ю. Парамонова

От автора

Около пятнадцати лет велась работа над этой книгой. За это долгое время я не раз получал неоценимую помощь. Прежде всего я весьма признателен Школе высших исследований по общественным наукам (ставшей в 1975 году преемницей VI секции Практической школы высших исследований), благодаря которой мне в течение 35 лет удавалось сочетать в междисциплинарном диалоге исследовательскую работу и преподавание. Я особенно обязан молодым французским и зарубежным исследователям и коллегам, принимавшим активное участие в работе моего семинара.

Благодарю всех, кто своей информацией и исследованиями обогатили эту работу, особенно Мари-Клэр и Пьера Гано, а также Колетт Рибокур, Филиппа Бюка и Жака Даларена. Горячая благодарность моим дорогим коллегам и друзьям Жан-Клоду Шмитту и Жаку Ревелю, которые, прочитав работу в рукописи, сделали критические замечания, исправления и предложения.

Жак Ревель провел в высшей степени скрупулезную работу с моим первым черновым вариантом текста. Время, затраченное им на эту работу, и понимание, проявленное в этом подлинном соавторстве, таковы, что их трудно выразить словами.