Людоеды - [39]

Старик смахнул кровь, а затем растёр у Беккера по лицу, нанося какую-то кровавую маску.

Дикари зашлись в неистовом оре, приветствуя будущего воина, а пока что Беккер не мог считаться даже охотником. Для этого ему следовало проколоть уши, чего он не заслужил, а точнее наполовину.

Иной коготь старик воткнул ему в левое ухо. После чего выдал складной нож с топором и указал на выход из пещеры — словно прогонял.

Беккер был уже ни рад данному повороту событий, решил уточнить, как ему быть — себя вести.

Старик коротко объяснил.

— Ням-ням…

Стало очевидно: он требовал от Беккера еды — добыть охотничий трофей для племени.

Ничего не поделаешь — пришлось уступить, лишь бы старик отстал со своей пыткой, поскольку нос распух, и ухо саднило.

А тут при выходе на глаза попалась небольшая лужица. Он кинулся к ней и умылся, а затем, когда успокоилась водная гладь, взглянул на себя и недовольно сморщился. С кислым выражением лица и подался прочь от стойбища дикарей.

Однако старик не думал бросать новичка без присмотра, отправил за ним кое-кого, кто должен был следить, не спуская глаз. И не воина, даже охотника не пустил. Сейчас он, как и они, были заняты другим важным делом, нежели Нямом — высматривали чужаков, изучая их быт и выясняя точное количество. А требовалось ещё собрать достойную силу, поскольку в одиночку одним племенем не справиться со столь сильным и грозным врагом.

Опасения старика подтвердились, когда явился один из лазутчиков посланных им в лагерь геодезистов-практикантов. Сообщение было неутешительным — с одной стороны, а с иной…

Там имелись женщины, и людоед истекал слюнями при воспоминании о них, что и подтверждал порноснимок, выпавший у Беккера, когда одна из дикарок осмелилась заглянуть ему в трусы.

Старик показал вояке цветную картинку «богини» и тот утвердительно закивал головой.

— У…  У…  У…

— У-у-у…  — затянул старик. У него самого при виде фото вздымалась плоть, а если при живом трофее, то и вовсе не прочь был пожить как Хью Хефнер с гаремом горемык.

Ему не терпелось раздавить ватагу чудаков, ради чего он замыслил собрать воедино род, поскольку являлся старейшиной не только в этом племени, но и в других имел права голоса.

Оставалось дождаться трофея от чужака-соплеменника и…  отправить с дарами посыльных по иным стойбищам долины скал. Если всё получиться, как он задумал, то уже завтра сможет повторить набег на лагерь чужаков, и при этом сам возглавит поход против них, объявив войну священной. Соответственно часть даров будет принадлежать ему боевыми трофеями для ритуального обряда восхваления кровожадных духов Огня и Земли.

Из пещеры вылетел довольный вопль старика, чего давно не случалось с ним, и по причине чего на него уставились все те соплеменники-дикари, кто так же, как и он находились здесь же. Даже великий воин — в прошлом — отошёл от бреда и ран, сейчас косился в недоумении на старейшину рода племени.

Недолго думая, старик отправил лазутчика отыскать Няма, наказав поторопить того, а заодно и его соглядатая. Время близилось к полудню, а от парочки ни слуху, ни духу — это не нравилось в первую очередь старику, хотя он заявил: дескать, духам-покровителям их рода-племени.

Дикарь выскочил, и быстро прочитав следы, нашёл нужные, подался по ним искать пропажу.

* * *

Теряя остатки сознания от голода и боли, Беккер задумал осуществить привал, опустился на камень, нисколько не обращая внимания на посторонние шумы и шорохи, даже не думал шарахаться от них. Он ещё не привык к здешним реалиям суровой жизни, и ему казалось: страшнее дикарей-людоедов уже никто и ничто не может быть. Ошибка цивилизованного человека очевидна, а после того, что содеял, больше не ощущал себя им. Руки и ноги дрожали, зубы и вовсе стучали. Его трясло, как при лихорадке. Он сильно потел. Крупные капли стекали с него в три ручья и все как одна холодные.

Он проклинал всё и всех на свете, не забывая про себя, что было чревато и чем — осознал лишь чуть погодя, когда шорохи стали приближаться и стали подобны на рыки. В его направлении двигался хищник скал.

Как Беккер вскочил практически на отвесный участок небольшого и невысокого шпиля с его-то грузной и томной комплекцией, осталась загадкой для самого, а и того, кто следил и также открылся, присоединившись к нему.

— А-а-ай…  — поначалу не обрадовался данному соседству Беккер. Но быстро опомнился, когда внизу под ними всего в каких-то пяти-шести метрах возникла хищная зверюга, и, зашипев, оскалилась, выставляя напоказ клыки, а и когтями передних лап шаркнула по мху с лишайником, сбивая с отвесной каменной стены.

Оба беглеца прильнули один к одному и обнялись в страхе, держась друг за дружку. Внутри Беккера что-то всколыхнулось. Дикарём оказалась совсем юная дикарка, её твёрдые и длинные соски едва не проткнули его не совсем мужскую грудь.

Но тварь вернула его в реальность, совершив неудачную попытку добраться до них. У неё не получилось вскарабкаться по выступам отвесной стены. Всё-таки лапы, пусть и когтистые, это не человеческие руки с пальцами. Сорвалась вниз где-то на середине пути. И снова прыгнула с тем же успехом, хотя и забралась на метр выше.