Людо и его звездный конь - [25]

Людо с трудом поверил, что самое страшное из всех испытаний, которого он боялся больше всего, оказалось таким легким. Он был прав. Ренти уже проскакал половину пляжа и находился как раз посредине, скача так быстро, как еще никогда в жизни, даже когда был молодым… И вдруг справа от них, меж черных утесов, что-то сдвинулось.

Будто сами утесы сдвинулись с места — нечто огромное, гигантская черная глыба, встала на свои восемь членистых ног, как если бы гора вдруг взгромоздилась бы, оторвавшись от земли, на восемь сумасшедших колонн.

Раздался звук — он был в тысячу раз громче любого звука, когда-либо слышанного ими, звук когтей, царапающих ледяную скалу. Из темноты сверкнули два холодных глаза и нечто заговорило холодным сухим и едким голосом:

— Кто это смеет ночью ломиться через мой Дом?

О переговорах или ожидании того, что пожелает хозяин Дома, не было и речи. Людо хорошо знал, чего желает хозяин Дома. Ренти тоже. Всхрапнув от ужаса, старый конь вновь прижал уши и припустил еще быстрее.

Но шансов спастись у него было не больше, чем у бегущего насекомого, когда его атакует паук. Краб накренился (так в горах начинается обвал) и высоко поднял один шарнирный коготь — он ясно вычертился на фоне Луны. Через все небо тянулась его открытая и зубастая, как акула, клешня.

И вдруг сквозь темноту, словно вспышка молнии или раскаленное до бела копье, что-то просвистело мимо щеки Людо. На мгновение Людо показалось, это — стрела из чистого золота, но он сразу же увидел за ней шлейф искр и понял: это — падающая звезда. Она упала из глубины неба, где сверкали звезды в созвездии Волка, и холодную Луну отнесло в сторону. Звезда ударила Краба по клешне с лязгом, с треском, как если бы кто-то стукнул молотком по стеклу. Клешня обломилась. Краб издал звук, похожий на свист огромных мехов, и холодные глаза исчезли. Горный обвал накренился в другую сторону, назад, под черноту утесов и замер. Берег опустел.

Людо уронил лицо на горячую шею коня и закрыл глаза. «Спасибо тебе, Ликор. Спасибо, Повелитель падающих звезд. Спасибо тебе».

И тут же они увидели вокруг деревья, чьи листья застилали лунный свет, а песок под ногами превратился в мягкий благоухающий лесной ковер.

Глава 14. ЛЕВ И ДЕВА

Ночь в Доме Краба была худшей ночью в жизни Людо, но и самой короткой. В то время как Ренти спокойно трусил меж деревьями, темнота стала рассеиваться и вскоре совершенно неожиданно, словно громадная, набирающая свет розовая лампа, взошло Солнце, заливая все вокруг и бросая длинные ало-желтые лучи от ствола к стволу, между которыми иноходью шел Ренти.

Перед Людо предстал невиданный лес. Дома леса были огромными и густыми, миля за милей тянулись хвойные деревья по холмам к самым вершинам. На опушках, куда проникало солнце, росли цветы, но в чащах лесов не росло ничего, кроме бледных поганок, пробивающих суглинок и торчащих из земли, как ведьмовские шляпки.

Но этот лес! Мы с тобой сразу поняли бы, что это — тропический лес и что Людо уже очень близок к Солнцу, но сам Людо, который никогда не слыхал о тропиках, теперь в изумлении глядел по сторонам, сидя на спине у коня.

Начать хотя бы с того, что деревья здесь были намного выше тех, что росли дома, а под ними — заросли древовидного папоротника и цветущих кустов, такие густые, что закрывали до половины даже самые высоченные стволы. С сучьев, словно веревочные качели, свисали ползучие растения. У некоторых листья — как ласты, а еще на них росли изумительные ярко-красные и фиолетовые цветы в форме труб и гигантских морских звезд. Гроздья орхидей выбивались из развилок деревьев. Светлячки пролетали мимо, как искрящиеся облака. Лес был насыщен какими-то теплыми испарениями и всевозможными запахами. Повсюду гудели радостные пчелы, откладывая мед в потайные соты — про запас, и свистели птицы, набивая свои брюшки фруктами, толстыми личинками насекомых и вкуснейшими гусеницами.

И когда Людо и Ренти добрались до опушки леса, огибая висящие цветы, где пели и с шумом носились, хлопая крыльями, птицы, и зависали сверкающим стеклом в лучах Солнца, они почувствовали себя пловцами, вынырнувшими после купания из тропической воды — тяжелыми, теплыми и немного липкими. Как приятно вновь оказаться на воздухе и почувствовать свежий напоенный запахами легкий бриз летнего дня и услышать — совсем недалеко, если спуститься чуть ниже по извилистой тропинке, холодное струение воды.

При звуке воды Ренти, чья лоснящаяся шкура сияла на солнце, как новый конский каштан, поднял голову, навострил уши, громко фыркнул и пошел на поворот тропы.

Там, с одной стороны тропы, виднелся родник, а перед ним — травянистая лужайка. Родник был квадратный, с низким широким каменным парапетом. За ним стоял большой камень, похожий на могильный, и на нем — два знака. С одной стороны — Лев, с другой — Дева.

Под вторым знаком сидела старуха в крестьянской одежде баварских женщин и с капюшоном на голове. Рядом с ней на камне стояла большая рыночная корзина, прикрытая тканью, из которой высовывалась ножка жареного цыпленка и сочная гроздь черного винограда.

Под другим знаком на каменном парапете, словно ковер, лежал кот — такой огромный, каких Людо еще не встречал. Он не смотрел на Людо, так как был занят умыванием. Сам желто-коричневый, а хвост очень странный, с черной кисточкой на конце.