Людмила Гурченко - [9]
Амплуа, обратите внимание, уже четко сформулировано. Хотя на самом деле далеко еще не сформировалось, не определилось, не устоялось, и границы его были неведомы.
Через много лет в газете «Правда» Гурченко напишет: «Любая актерская судьба индивидуальна. Но начинается она у всех одинаково. Каждый мечтает своим появлением на экране перевернуть мир».
«Но мир не переворачивается»[6], — добавит она без всякой патетики, потому что давно уже знает, что есть в искусстве цели поинтереснее.
Вверх по лестнице, ведущей вниз…
Для меня разнообразие задач необходимо… В каждой новой роли актер суммирует все, что сумел накопить, понять, почувствовать прежде, в других работах…
Из интервью журналу «Искусство кино», 1966, № 9
Ей был двадцать один год. Пришла оглушительная слава. Обрушилась лавиной статей и интервью, писем влюбленных зрителей, всеобщим интересом, и сладким и докучливым одновременно.
Радуясь появлению «будущей героини лирических и музыкальных фильмов», рецензент «Московской правды» был прав: пауза в развитии нашего музыкального кино образовалась также и потому, что заставлял себя ждать приход новой Орловой, новой Ладыниной… Музыкальные таланты среди актеров кино вообще наперечет. А тут — молодая, динамичная, танцует и «сама поет».
Нужно было ковать железо, пока оно горячо.
Уже через полгода после выхода «Карнавальной ночи» журнал «Советский экран» печатал отрывок из литературного сценария Б. Ласкина и М. Слободского «Девушка с гитарой». Огромный рисунок в заголовке изображал Людмилу Гурченко с ее осиной талией, в платье колоколом, на высоких каблучках, с грампластинкой в руке. Она победно улыбалась. Ей предстояло стать Таней Федосовой, продавщицей в музыкальном магазине, душой всего, заводилой и т. д. В нее влюблялись все окружающие, и потому возле ее прилавка всегда толпились покупатели, томно вздыхали и, снедаемые тайной надеждой, покупали пластинку за пластинкой. Таня была неизменно весела, находчива, изящно парировала ухаживания разномастных кавалеров, а потом, естественно, демонстрировала свои многочисленные таланты. Режиссер А. Файнциммер предполагал развить успех «Карнавальной ночи», довести открытый там бриллиант до ослепительного блеска, поместив его в роскошную оправу. В картине участвовали Фаина Раневская, Михаил Жаров, в роли молодого влюбленного композитора Корзикова выступал молодой, блиставший улыбкой Владимир Гусев. Артистки чехословацкого ледового ревю изображали участниц самодеятельного ансамбля фигуристов. Звучали разноязыкие песни, сверкали экзотикой танцы, мелькали разноцветные платья и лица — действие фильма происходило на карнавальном фоне только что проходившего в Москве VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов.
Этот фильм ждали все. Газеты сообщали о том, как продвигаются съемки. Цитировались остроты будущей картины. Описывались наиболее уморительные трюки. Печатались в изобилии снимки. Публика была наэлектризована до чрезвычайности. Она хлынула в кинотеатры. И вышла оттуда оскорбленная в лучших чувствах.
Провал «Девушки с гитарой» был таким же оглушительным, как успех «Карнавальной ночи». И тут, несомненно, сказались не только объективные качества картины, но и вот эти субъективные ожидания каждого, кто шел ее смотреть. Надежды подогревались и пестовались целый год. Зрители сидели на голодном пайке, если говорить о комедии, да еще музыкальной. Чтобы иметь возможность хотя бы улыбнуться, готовы были ехать в самый дальний кинотеатр. «Карнавальную ночь» крутили повсюду, ее смотрели снова и снова, находя все новые достоинства в ее героине и нетерпеливо ожидая с ней встречи.
Час встречи пробил. Ничуть не изменившаяся за год Гурченко пела с экрана о любви. Она доверчиво делала все то же самое, что делала в «Карнавальной ночи». Ни сценарий, ни режиссер и не пытались предложить ей что-то новое. Торопились закрепить, повторить волшебный миг всеобщего признания…
«Еще одна девушка» — так язвительно назвал свою рецензию в «Искусстве кино» Ю. Юзовский.
«К легкому жанру по… легкому пути», — клеймила творческий метод авторов фильма «Советская культура».
«Опасный крен», — предостерегала «Комсомольская правда».
«В плену дурного вкуса», — мрачно констатировала «Советская музыка».
Едва взойдя на пьедестал, кумир оказался повергнутым. Любовь и ожидания сменились нескрываемым раздражением. И, как это часто бывает, зрители переносили свое раздражение на объект своих легкомысленных надежд. Всем было совершенно ясно в ту пору, что, кроме вызывающе осиной талии, кроме явной способности подражать популярным звездам, кроме платья колоколом, у этой молоденькой артистки за душой ничего нет. Ну, будет танцевать и дальше в плохих фильмах. Нет, не Орлова. Нет, даже не Ладынина. Голос вот низкий, приятный. Действительно, как в «Возрасте любви». Танцует похоже: ни дать ни взять, испанка.
Вот это, пожалуй, можно как-нибудь использовать. Испанка так испанка. Попробовать разве…
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
Казалось бы, о нем известно все. Советский эстрадный и театральный актер, режиссер, сценарист, юморист. Народный артист СССР, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии. Целое поколение людей выросло на его сатирических миниатюрах, его выступления мгновенно разбирали на цитаты. Его считали необыкновенно смелым, балансирующим на грани дозволенного. Он был едва ли не единственным из всех советских сатириков, имеющим право критиковать советский строй. И все же в его биографии осталось множество «темных пятен» и недоступных страниц.
Сложилось мнение, что Максим Галкин – этакий везунчик, который достиг своего положения и многомиллионного состояния с помощью искрометного таланта. Но если копнуть глубже, то выяснится, что карьера пародиста вряд ли смогла бы развиться столь стремительно, если бы не поддержка влиятельных лиц: чиновников из Администрации президента, телебоссов, мэтров юмористики, а также воротил шоу-бизнеса. Примадонну нашей эстрады Аллу Пугачеву тоже можно причислить к этому списку, поскольку на сегодняшний день она является одной из влиятельнейших особ не только в российском шоу-бизнесе, но и в провластных структурах.
Олег Николаевич Ефремов — актер и режиссер, педагог и реформатор театра, кроме всего прочего, стал еще родоначальником актерской династии. Каким он был в искусстве и в жизни, читатель узнает из этой книги.
Времена меняются. Сейчас любой скандал в шоу-бизнесе, в театре, кино или спорте тут же становится достоянием гласности, его обсуждает пресса, участников скандала показывает ТВ, зрители смакуют подробности. Но так было не всегда. В советскую эпоху цензура в прессе и на ТВ напрочь лишала поклонников звезд этого «удовольствия». Ходили слухи, люди ловили редкие сообщения, а пресса бодро рапортовала о высокой нравственности общества. Тем не менее скандалы происходили, порой на самых верхних этажах власти, с самыми популярными актерами, самыми уважаемыми деятелями культуры и самыми известными спортсменами.