Люди Солнца - [121]

После этого быстро, надев парадный камзол, прицепив бриллиантовую звезду и пристегнув золочёную шпагу, я ненадолго попрощался с гостями и влез в карету. Следом за нами двинулся громоздкий фуражный воз.

– Томас! – жарко дыша, заговорила в таинственном и тёплом мирке кареты Эвелин. – Я молю Бога, чтобы наш недавний знакомец, аристократ из Франции, Поль-Луи, никуда не исчез!

– Мы едем к нему?

– Ну а для чего бы мы стали столь вызывающе дорого одеваться? Чтобы он оценил нас если не как превосходящих его аристократов, то хотя бы как равных.

– Но, милая, я пока не постигаю связанной с ним идеи!

– Всё просто. Мы предложим ему работу в «Шервуде». Поставим в большом зале самое роскошное кресло или диван. И днём он будет важно сидеть там и читать вслух французские сказки.

– Сказки?!

– Именно! Ни Иннокентий, ни матросы, ни слуги – этого языка не знают. А я скажу им, что он диктует нам, работающим на кухне, изысканные и таинственные кулинарные рецепты. Потому что мы наняли в «Шервуд»… повара французского короля!

– Вот как!…

– Да! Всю еду мы теперь будем делать только из молочной и растительной массы. И с молитвой, и с тщательностью будем стараться готовить небывало вкусно и превозможно питательно. Чтобы сытость наших людей ни в коей мере не дала им усомниться в наличии в блюдах мяса. А необычность вкуса блюд мы и объясним…

– Изысками королевского повара!

– Именно так!

– Благодарю тебя, родная моя. Ты разрешила безвыходное, казалось мне, затруднение. Благодарю тебя!…

Вот так, а ещё через два часа мы катили обратно. Благородный и изысканно-куртуазный Поль-Луи сидел напротив нас на атласном сиденье. Тренированно улыбаясь и закручивая кистями рук замысловатые пассы, он благодарил нас за спасительную для него работу в старинном английском замке. И делал это с достоинством, равным достоинству Уолтера Бигля. А я сидел напротив него, слушал булькающее журчание французской речи и думал о том, что это хорошо – мне, счастливцу и богачу, предъявить Богу ещё одно благое деяние: хотя бы на маленькую часть уменьшить убийство животных.

Прорицатель

Этот же день был омрачён ещё одним грустным событием. Вечером ко мне подошли Пит и Дэйл.

– Я своих обыскал, – хмуро сказал мне Дэйл, – но, очевидно, успели спрятать.

– А в чём дело? – охватываясь его озабоченностью, спросил я.

Вместо ответа Пит вытянул из-за ворота рубахи шнурок и показал обрезанный край.

– Ножик, который Пит нашёл в подземелье, – пояснил Дэйл.

Пит стоял с налившимися слезами и старался не заговорить, опасаясь расплакаться.

– Умелая работа, – я внимательно осмотрел обрезанный шнур.

– Если спрятали – то только в замке, – поделился своим соображением Дэйл. – Так нельзя ли, мистер Том, попросить ищейку по золоту пойти и прочувствовать, где находится нож.

– Ты имеешь в виду Тая?

– Его.

– Есть у нас настоящая ищейка по золоту, а именно – Хью Гудсон. Завтра съездим к ручью и привезём на часок в замок. Придётся отвлечь его от работы, поскольку здесь дело скверное.

В эту минуту, почувствовав напряжённость ситуации, подошли к нам Гювайзен Штокс и Ламюэль и Фалькон. Дэйл наскоро поведал Гювайзену о случившемся. И тогда Ламюэль вдруг сказал:

– Не надо Хью отвлекать от работы. Если мистер Том пожелает, я выявлю похитителя.

– Да, – немедленно ответил я, – было бы хорошо, если бы это было возможно.

– Собери всех своих, – сказал тогда Ламюэль Дэйлу, – в нелюдном месте.

И через пять минут разновозрастная мужская компания собралась в огромном, пыльном, нижнем этаже восьмиугольной башни.

– Живительные способности открываются у тех, кто исповедует религию Солнца, – тихим и добрым голосом проговорил Ламюэль. – Тем более у тех, кто служит Солнцу из поколения в поколение. Эту, например, способность – видеть мысли, – постиг и укрепил в себе мой дед, Элголь-Али из Хорезма. С этого времени все его потомки с рождения получают эту способность и передают дальше. И вот, поскольку у меня она есть, я сейчас каждому посмотрю в глаза и определю того, кто похитил у Пита его драгоценный предмет. Но перед этим я обязан сказать вот что. Если вот в эту минуту виновный в нехорошем поступке ослабит в себе ожесточение сердца и признается при всех и принесёт похищенное – я буду горячо просить всех простить и забыть. И для совершившего то, из-за чего мы собрались здесь, это будет урок, оплаченный тяжёлой платой, но она же будет платой за возможность и дальше жить в «Шервуде» в дружбе и радости.

Так проговорил он – и замолчал.

Никто из мальчишек не сдвинулся с места.

– Тогда я иду, – каким-то деревянным голосом произнёс Ламюэль, – навстречу чужому стыду и собственной боли. – И, взглянув на стоящего с краю, попросил: – Подними на меня взгляд.

И стоявший крайним Баллин испуганно посмотрел ему в глаза.

– Ты счастливчик, – сказал Ламюэль и вдруг улыбнулся. – Две жизни подряд ты прожил сильным и крепким мужчиной. Очень высоким. И пользовался этой силой для того, чтобы тех, кто слабее, давить, бить и грабить. Теперь эти твои преступления принесли тебе закономерное возмездие: ты мал и слаб даже перед теми, кто тебя намного моложе. Чтобы искупить вину перед совестью за награбленные в прошлом деньги, судьба сделала тебя воришкой. И ты был обречён однажды попасться на краже у двух жестоких и грубых людей. Они били бы тебя тяжёлыми каблуками, переломав рёбра. И ты бы несколько часов умирал, мучительно, страшно. Но вот присутствующий здесь мистер Том избавил тебя от этой участи, с помощью своего слуги Бэна Бэнсона. Теперь ты живёшь в наибезопаснейшем в Англии месте. Скоро присутствующий здесь мэтр Штокс придумает для вас прекрасное состязание: обустройство цветочных полянок. Внутри «Шервуда», возле домика Дэйла. И ты, Баллин, окажешься волшебнее всех. Твои полянки будут пестрее и гуще, чем даже полянки у девочек. Ты будешь мастер цветов!