Люди с разных улиц - [53]
Акоп чувствует, что сейчас ему лучше уйти, оставить ребят одних. Ему странно, что на нем сегодня лежит такая ответственность. Ему ведь и самому еще во многом необходимо разобраться, о многом спросить других. Удивительно, как все люди нужны друг другу!
Ребята остаются одни. Они молча работают. Слышен только стук лопат.
Но вот Вачик разгибает спину и решительно, ни на кого не глядя, говорит:
— Я решил. Иду на завод.
Остальные молчат. Зарэ вопросительно смотрит на Тиграна, тот делает вид, что не замечает взгляда.
— Напрасно ты хочешь стать портным, — говорит Зарэ. — Хоть бы уж шофером…
— Или токарем, — добавляет Вачик.
— Скоро стемнеет, нужно торопиться, — бормочет Тигран.
Они опять о чем-то думают и молча продолжают работать.
Скоро возвращается Акоп, останавливается на некотором расстоянии и спрашивает:
— Ну как, ребята, порядок?
Вачик смотрит на Акопа, догадывается о действительном смысле его вопроса, улыбается и говорит:
— Порядок!
Часть вторая
КВАРТАЛ НАЧИНАЕТСЯ С ОТСТРОЕННОГО ЗДАНИЯ
Глава 1. Первый день
Тигран сидит в портняжной мастерской и с удивлением осматривается. Почему стена напротив, выходящая на улицу, вся застеклена? Почему на улице столько прохожих и почему многие из них заглядывают сюда? А вот какой-то паренек даже высунул язык и скорчил гримасу. И где теперь их квартал? Кажется, что он где-то далеко-далеко, и Тигран туда уже больше не вернется. Может быть, это был только сон? Сном было все: и дядя Арам, и штанга, и девушка в брюках, и клуб, и их вечер — все, что многие годы представлялось Тиграну целым миром. Весь этот мир в течение нескольких дней развеялся, куда-то исчез, а он, Тигран, сидит сейчас здесь, в портняжной мастерской, и слышит голос своего мастера:
— Понял?
— Понял, — отвечает Тигран.
Нет, вероятно, все это только недоразумение, вероятно, его жизнь еще сложится иначе. Недоразумением, вероятно, является и эта застекленная стена, и прохожие, и тот паренек, высовывавший язык.
— Понял? — спрашивает мастер.
— Понял, — отвечает Тигран.
А что сейчас делает Зарэ? Тигран вспоминает, как сегодня утром они встретились на трамвайной остановке. Зарэ направлялся в автошколу. У обоих под мышками были пакеты, и обоим было неловко за них. Зарэ, словно оправдываясь, сказал:
— Отец заставил… Бутерброд с сыром…
Тигран тоже сказал, застенчиво улыбаясь:
— И я не хотел брать. — Помолчав немного, улыбаясь, добавил: — И у меня бутерброд с сыром.
Это совпадение их почему-то обрадовало.
Потом они заметили одного из парней квартала, который, насвистывая, прошел мимо них с маленьким бидоном в руке. Оба долго, очень долго смотрели ему вслед.
— За молоком идет, — сказал Зарэ.
Подошел трамвай, они поднялись в вагон и еще раз оглянулись на свой квартал. Парень с бидоном шел обратно. Зарэ, вздохнув, сказал:
— Молоко еще не привезли.
И они хорошо поняли друг друга.
— Понял? — спрашивает мастер.
— Понял, — отвечает Тигран.
Но кто же эти люди вокруг? Что они хотят от Тиграна? Тигран внимательно смотрит на мастера. Он из репатриантов[6], чуть сутуловатый, опрятно одетый старичок. Он рассказывает о своей жизни, считая, очевидно, что это очень важно знать начинающему портному. Он жил во Франции, там обучился своему ремеслу, там и работал… Вдруг он умолкает, сдерживает дыхание. По-видимому, наступает самый торжественный момент в его рассказе. Почему-то умолкают и остальные портные.
— Когда Шаляпин был в Париже, я шил ему фрак!..
Кое-кто не выдерживает и прыскает со смеху.
— Мастер, ты ведь забыл сказать, что Шаляпин пригласил тебя после этого на концерт и даже заметил тебя в зале.
— Совсем не обязательно рассказывать обо всем в один день. — Мастер с трудом сдерживает раздражение. — Об этом в следующий раз.
Портные опять смеются.
— Испортят мальчика, испортят, — бормочет мастер. — Ты их не слушай, сынок.
И мастер вынужден перейти к основной теме — разъяснению законов кройки. Он наклоняется к Тиграну и шепчет:
— Конечно, это не самое важное, но иногда нужно бывает заняться и делом. Возьми иглу, продень нитку. Иногда и это бывает полезным.
Тигран с удивлением смотрит на мастера. Мастер лукаво улыбается и еще ниже наклоняется к Тиграну, будто собирается открыть ему очень важную тайну:
— Если будешь работать в поте лица и уставать, никогда не станешь хорошим портным.
Тигран вдруг проникается к нему симпатией.
— Понял? — спрашивает мастер.
— Понял, — отвечает Тигран.
И тут он слышит в репродукторе голос Анаит. Он забывает обо всем на свете, вскакивает с места, быстро подходит к репродуктору и прибавляет звук. Вот он, их квартал! Но… У него тут же падает настроение. Ведь и Анаит лишилась своего квартала. Сейчас ее голоса уже не слышно в квартале.
Он слушает ее голос, и голос этот напоминает ему о былых днях, о былых мечтах. Вспоминает он и коляску своего брата и решает в ближайшее воскресенье снова выйти на прогулку. «Очки не надену», — думает он. Ему кажется, что в очках он будет выглядеть уж очень заурядным.
Кто-то из портных подходит к репродуктору и убавляет звук.
— Понял? — спрашивает мастер.
— Понял, — отвечает Тигран.
Вачик входит в цех в час перерыва. Сначала он идет уверенной походкой, потом, к удивлению своему, замечает, что со всех сторон на него поглядывают как-то косо. Рабочие же просто с любопытством рассматривают его костюм. Он надел свой лучший костюм, будто собрался в театр.
