Люди с разных улиц - [48]

Шрифт
Интервал

— Ты и раньше курил? — сердито спрашивает Зарэ.

Они чувствуют, что Тигран вдруг пал в их глазах, хотя все трое пришли сюда именно для того, чтобы закурить.

Ребята слышат насвистывание. Они с трудом сдерживают кашель, чтобы Арсен, проходящий мимо здания, не обнаружил их присутствия. У Вачика и Зарэ сигареты погасли. Это их радует, нужно опять зажигать спичку. На этот раз спичку зажигает Вачик, и теперь уже сближаются два лица. И теперь эти двое чувствуют еще большую близость.

Начинает кашлять и Тигран. Это он попробовал затянуться. Теперь всех троих тошнит, и у всех кружится голова. А в мыслях Зарэ почему-то навязчиво вертятся все те же слова: «Голубь Сурика улетел и не вернулся. Вероятно, переманили…»


Немного погодя ребята встают.

— Ну пошли, — вспоминает Вачик. — Та девушка скоро пройдет.

Глава 8. Мечты на крыше недостроенного здания

Ребята поднимаются на крышу недостроенного здания. Садятся на разостланную там солому.

Ясная, безоблачная ночь. Одна из тех ночей, когда кажется, что небо всегда было вот таким ясным и всегда будет таким. На мягком и очень знакомом куполе поблескивают звезды, словно отражая огни ночного города.

Все вокруг становится таинственным и торжественным. А ведь совсем недавно — всего несколькими метрами ниже — такой обыденной казалась эта земля, земля, на которой они живут. Тигран думает, что это, видимо, потому, что они уже привыкли к этой земле, к ее радостям, горестям, даже к счастью на ней. Потому-то все и стало обыденным. Но нельзя допустить, чтобы это было обыденным. Нужно иногда заново почувствовать, как бы впервые догадаться и неожиданно открыть для себя то, что знакомо и тебе и всем: что ты живешь, что существует земля, что существуешь ты сам, с радостями и печалями. И тогда ты не станешь никогда маленьким человеком, никогда не будешь думать только о себе, и никогда тебе не будет казаться, что только ты живешь в этом мире.

Тигран хотел сказать обо всем этом товарищам, но увидел, что и они задумались. Почему-то ему показалось, что и они забыли о курении и чувствуют то же самое, может быть, мыслят об этом иначе, но чувствуют непременно то же.

Всем троим хочется поговорить, но каждому кажется, что его голос что-то разрушит.

И сейчас еще больше, чем тогда, когда они курили, они чувствуют близость друг к другу. Это та близость, которую не хочешь скрывать, о которой хочешь говорить. Но как? Нельзя же быть сентиментальным и говорить друг другу слащавые вещи.

Видимо, для этого лучше всего что-нибудь поверить друг другу, какую-нибудь тайну, которая другим, возможно, покажется смешной. И все же им она будет близка, потому что их тайна — это мечта.

Но никто не решается заговорить первым. Неудобно рассказывать о своей мечте. Когда об этом говоришь громко, и ты сам и твои мечты становятся смешными.

Зарэ лежит на спине с соломинкой во рту и смотрит на небо.

— Зарэ, о чем ты думаешь? — спрашивает Тигран.

— Звезды считаю. Хочу узнать, сколько их, — полусерьезно, полушутливо отвечает Зарэ. — Раз, два, три, четыре…

— Зарэ, если бы тебе предложили полететь на Луну, ты бы согласился? — опять спрашивает Тигран.

— Десять, одиннадцать, двенадцать… Конечно… Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…

— Как было бы хорошо, если бы мы кончили школу лет десять назад, правда? — говорит Вачик.

— Конечно. Сейчас уже были бы женаты, — иронически перебивает его Тигран.

— Не говори глупости. Я всегда возмущаюсь, что без нас люди делают тысячи открытий. А вы, дурачье несовершеннолетнее, не думаете пока об этом.

— Мне так хочется отправиться куда-нибудь далеко-далеко. — Тигран вдруг не выдерживает и начинает откровенничать. — Если бы я был уверен, что все вы не станете меня разыскивать, я пешком пошел бы по всему миру. Иногда я даже жалею, что уже открыты все материки.

— Зато есть много другого, что еще не найдено, не открыто, — говорит Вачик. Он замолкает, слегка краснеет, но все же добавляет: — Я умру, если ничего не открою.

Ему кажется, что его слова звучат слишком самоуверенно и что поэтому ребята смотрят на него осуждающе.

— Пусть даже люди не узнают моего имени. Да я и не разрешу, чтоб обо мне писали, — добавляет он и успокаивается: ведь он оправдался, ребята поймут, что это вовсе не самоуверенность.

— Тридцать пять, тридцать шесть, тридцать семь…

— А потом вернуться бы с Луны, — говорит Тигран. — Тебя уже никто не узнает. Интересно, а?

— Что интересно? — спрашивает Вачик.

— Так, ничего…

— А ты поставь перед собой цель сделать что-нибудь конкретное. Вот Акоп. Он и работает — весь дом содержит, и учится… Ребята, а почему он такой неприметный, такой тихий, его как будто даже никто не замечает, никто о нем ничего не говорит, а? Но ведь он самый настоящий человек! Такой человек, которому позавидуешь. Почему это, а?

— Секрет, — неопределенно говорит Тигран.

— Сорок, сорок один, сорок два… Это проще всего — стать настоящим человеком. Проще всего, но в то же время нужно знать секрет, — подтверждает Зарэ авторитетным тоном: ведь он поэт квартала. Но он даже не подозревает, что именно сейчас он сказал слова, которые, может быть, значат много больше, чем все выраженное им до сих пор в стихах.


Еще от автора Перч Арменакович Зейтунцян
Самый грустный человек

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Новый мир, 2002 № 04

Ежемесячный литературно-художественный журнал.


Закрытая книга

Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…


Избегнув чар Сократа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы встретились в Раю… Часть третья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трудное счастье Борьки Финкильштейна

Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.


Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.