Люди с разных улиц - [41]

Однажды в жизни Тиграна произошел перелом. Почему-то в тот день все изменилось. Он пришел к заключению, что должен кого-нибудь полюбить. Он даже обрадовался этому открытию. И удивился, как это он раньше не подумал об этом. Но именно с того дня он сделался очень молчаливым. И каждое воскресенье, ровно в полдень, он стал выходить с коляской на прогулку. А сейчас кончились занятия в школе, и он это делает каждый день. Ведь он должен кого-нибудь полюбить. Он начал искать. Когда же Гоарик начала открыто показывать, что это она ожидает его в дверях, он подумал, что нельзя любить девушку, которая живет рядом. Любимая девушка должна жить на какой-нибудь отдаленной улице. Нужно уставать, добираясь к ней, попадать под дождь. Вечерами, лежа в постели, Тигран представлял все это, даже поеживался в наслаждении и улыбался в темноте. Он обязательно найдет ее. Так он думал каждый вечер. Но дни шли, а он все не находил ее. Оказываясь на улице, он с завистью смотрел на парней и девушек, гулявших под руку. А он вот одинок. И он вспоминал, что когда-то в жизни все было хорошо, весело, а сейчас ему грустно и тоскливо. Он убедил себя в том, что прошли его лучшие дни, когда он был простым беззаботным парнем. И он понял, что отныне всегда будет грустить, всегда его будет снедать какая-то неопределенная печаль.

Так, незаметно, взрослеют люди, так, незаметно, проходит детство. Настолько незаметно, что дядя Арам даже не успевает понять все это и порадоваться, а молодой поэт Зарэ не успевает записать все это в дневник, который он ведет для того, чтобы не нарушилась его тесная связь с жизнью.

А квартал продолжает жить своей простой и в то же время сложной жизнью. Продолжает звучать его едва уловимая мелодия, которая принадлежит всем. И в этой мелодии находит свое маленькое место, свою маленькую нотку печаль Тиграна.

Глава 3. Промокшей девушке хочется жить

— Нунэ, иди на кухню, — слышится голос Седы.

Платье Нунэ еще не просохло. Как назло, день сегодня пасмурный. Она вспоминает про платье, которое ей купили к Новому году. Нунэ о нем давно забыла. У нее никогда не появлялось желания надеть его. Она всегда была безразлична ко всяким удовольствиям.

Нунэ выросла у своих родственников. Для нее весь мир ограничивался этим домом, его четырьмя комнатами и большими окнами. Она стала здесь тихой и замкнутой.

Сегодня она вынуждена достать из шкафа новое платье. Она равнодушно надевает его и чувствует себя в нем непривычно. Смотрит на старое платье. Подходит и проверяет, не высохло ли оно. И вдруг замечает в большом зеркале что-то голубое. Она оборачивается и видит в зеркале девушку в голубом платье и с голубыми глазами. Она удивляется, узнав себя. Она долго и внимательно смотрит в зеркало, и вдруг ее рука сама собой тянется к собранным волосам, распускает их. Волосы спадают на плечи. Ей ни разу не приходило в голову ходить так. Это желание проснулось неожиданно, будто оно всегда существовало, но таилось где-то глубоко-глубоко.

Слышен голос Карена:

— Нунэ, скорее. Мама говорит, что нет воды и что еще нужно сходить в магазин, и…

И он замирает в дверях, ошеломленный и потрясенный. Нунэ улыбается, но словно откуда-то издалека. Оба молчат. Карен чувствует, что от удивления что-то застряло в горле и у него очень глупый вид.

— Видела, новые жильцы приехали… — бормочет он.

— Да-а… В дом с балконами на улицу… — едва слышен голос Нунэ.

Карен растерянно улыбается, пятится назад и закрывает за собой дверь. Он выходит на веранду, достает сигарету, закуривает, забыв, что родители дома. Вдруг он замечает Нунэ, которая с ведрами в руках идет за водой.

— Он курит, он курит! — испуганно кричит Седа.

В окне подвала появляется измазанное сажей лицо Акопа. Он с восхищением смотрит на Нунэ. Нунэ оборачивается, смотрит на черное лицо Акопа, на его белые зубы и хочет рассмеяться. И вдруг, спохватившись, придерживает подол платья.

— Не беспокойся, ничего не видно, — говорит Акоп.

Нунэ краснеет. А Акоп становится серьезным, собираясь что-то сказать. Нунэ наполняет ведра и слышит слова Акопа:

— Когда в следующий раз придешь за водой… надень старое платье… Я бы хотел только один раз видеть тебя такой…

Акоп хочет еще добавить, что он не только истопник, но и учится в институте, о чем мало кто знает в квартале. Но ему кажется, что это будет уж очень нескромно. А что же в таком случае сказать? Молчать нельзя. Нунэ сейчас уйдет, и опять ему придется ждать несколько часов, а может быть, целый день или даже до завтрашнего утра. Может, уж сразу сказать ей, что…

— Эй, Акоп, вода пошла холодная, — басит кто-то сверху, и лицо Акопа выражает досаду. Он быстро исчезает.

Нунэ возвращается с полными ведрами домой. Карен замечает, что издали Нунэ еще красивее. Он быстро сбегает вниз и впервые в жизни берет из ее рук ведра.

Нунэ входит в свою комнату, на секунду останавливается посередине. Она закладывает руки за голову и потягивается всем телом. На ее лице появляется счастливая улыбка. Она бросается на постель и зарывается лицом в подушку. Желание чего-то большого от жизни, очень большого заполняет ее существо. Эта перемена в ней так неожиданна, и в этот момент так много хочется от жизни, что она внезапно ощущает усталость. Но это приятная усталость. Приятная потому, что напоминает ей, что она любит. Нунэ пока не знает, кого именно. Но не это важно. Она чувствует, она уверена, что он есть, что он где-то обязательно существует. И, быть может, ждет ее. Ей кажется, что все вокруг подтверждает это. Даже воздух, кажется, напоен этим, даже складки старого платья, даже пуговицы. Эта любовь все растет, она сейчас разольется, выйдет из берегов, затопит весь квартал.