Люди мы резкие - [38]
Но ребята у меня весьма дисциплинированные, поэтому ни один кадр ни слова не вякнул, спокойно ожидая моего личного вердикта. Как всегда, окончательного и без права на обжалование. Демократия, конечно, очень симпатичное понятие, но в наше сложное время любая приличная банда может выжить только при жестком авторитарном правлении. И никуда от данной реалии не деться, разве что - в тюрьму. Или - на кладбище. Третьего не дано, как говорят в интеллигентных кругах.
- Нет, мы пойдем другим путем, - усмехнувшись, продублировал я известные слова юного вождя мирового пролетариата. - Джокер чуть не "крякнул" от побоев. Такое не прощается даже за десять "штук" "зеленых". Верно, братва?
- Замочить бухгалтерского интригана - и вся недолга! - медально закаменев лицом, высказался Цыпа, махом уяснив, что на этот раз я возражать не буду.
- Все наркоманы гнилые пакостники, - прошамкал Фунт. - Залучше всего кокнуть счетовода. Ты правильно решил, Михалыч.
Студент пока занимал весьма скромное положение в иерархии организации и потому благоразумно промолчал, лишь кивнул мне, давая понять, что готов выполнить любой приказ. Без базара хоть полгорода замочить, короче.
Том по натуре реалист, хоть и любит лирические стишки кропать на досуге. Видя, что остался в меньшинстве, он сделал самое умное и правильное в данной ситуации - резко поменяв курс на сто восемьдесят градусов, моментально перещеголял в радикализме сразу всех собравшихся:
- Не только Владислав Петрович деревянный "бушлат" заслужил, Евген. Падлу грузчика тоже надо кончать для полной справедливости.
- Ладушки, - легко согласился я. - Тебе Васю и поручим. Спровадишь его сегодня "в Сочи", когда он после работы домой потопает. Сбей машиной либо просто в упор расшмаляй - без разницы.
Полюбовавшись на насупленную мордаху Цыпы, я добавил:
- А вот у тебя, брат, задание посложнее. Владислав Петрович должен умереть от героиновой передозировки, чтоб не было лишнего хипишу. Справишься?
- Само собой! Гарантия, Евген! - буквально расцвел Цыпа, поняв, что от дел я его не отстраняю, и даже больше того - поручаю акцию повышенной сложности.
- Студента в напарники себе возьми. Хоть он и недоучка-фельдшер, но, думаю, шприц умеет в руках держать. Как, Студент, сможешь инъекцию клиенту грамотно сделать?
- Без проблем, Монах! - явно беря пример с Цыпы, с апломбом ответил молодой подручный. Дурной пример сильно заразителен, как известно.
Обсудив еще кое-какие мелкие текущие дела, я отпустил мальчиков готовиться к их вечерним мероприятиям, а сам засел с Фунтом за нардишки. За азартной игрой время значительно активней бежит.
Примерно в девятнадцать часов появился Цыпа со Студентом, доложив, что бухгалтер "Кардинала" особых хлопот им не доставил и уже благополучно отбыл "в Сочи".
Вскоре и Том нарисовался, по его хмурому лицу я понял, что с Василием произошли какие-то неувязки. Так и оказалось. Грузчик нынче на работу почему-то не явился. Том, проявив недюжинную сообразительность и сноровку, сумел раздобыть домашний адрес прогульщика, по которому и отправился, решив не откладывать "лик-вид" на завтра. Но там его ждало крупное разочарование - по сообщению квартирной хозяйки, сдававшей боксеру комнату, он поздно ночью от нее съехал, забрав все свои шмотки и даже не объяснив причин столь неожиданного поступка.
- Но ведь он был пьян в стельку! - удивился я, впрочем нисколько не огорчившись, так как на донышке души испытывал к спившемуся спортсмену некое подобие сочувствия.
- Выходит, быстро отрезвел, - недовольно скривил Том губы. - Где теперь его искать?
- Ищи ветра в поле! Забудь, черт с ним! Здорово пофартило боксеру, ничего не скажешь. Видать, где-то рядом с ним сегодня ангел-хранитель случайно оказался. Не судьба ему еще умирать то бишь. А против нее не попрешь, как известно!
* * *
Через неделю, когда я уже благополучно выбросил данный случай на свалку личной памяти, в моей четырехкомнатной фатере раздалась трель телефонного звонка.
- Добрый день, Евгений Михайлович! - услышал я знакомый женский голос. Необходимо встретиться по важному делу. Не могли бы вы сейчас ко мне в магазин подъехать?
- Добрый день, Зинаида Власовна! - адекватно поприветствовал я, стараясь сообразить, каким манером глуповатой директрисе удалось узнать номер моего телефона. - А что за дело?
- Об этом при встрече, - несколько загадочно ответила собеседница. - Не пожалеете, уверяю вас.
- Ладушки. Через полчаса буду.
Вызвав Цыпу, я поехал в "Кардинал", гадая, какие такие "сюрпризы" готовит мне Зинаида Власовна.
- Жди в машине. Думаю, быстро обернусь, - сказал я подручному, когда он припарковал "мерс" на автостоянке около мебельного салона-магазина.
Сегодня на директрисе был строгий черный костюм с глухим воротом, и поэтому выглядела она лет на пять старше. Как и в первый мой визит, в кабинетике она сидела в гордом одиночестве.
- Рада вас видеть, Евгений Михайлович, - сообщила Зинаида Власовна, непроизвольно поправляя свою высокую прическу и улыбаясь профессионально-доброжелательно густо напомаженными губами.
- Кажется, мы были на "ты", если мне память не изменяет?
«Рубить хвосты» – безотказный, козырной прием преступной группировки, возглавляемой уголовником с тремя «ходками» по кличке Монах. Легальные предприятия банды стоят на мощных криминальных опорах: рэкет, наркотики, живой товар, а сами бандиты остаются «чистыми», безжалостно истребляя конкурентов и всех свидетелей. Похоже, они неуязвимы...
«Рубить хвосты» — безотказный, козырной прием преступной группировки, возглавляемой уголовником с тремя «ходками» по кличке Монах. Легальные предприятия банды стоят на мощных криминальных опорах: рэкет, наркотики, живой товар, а сами бандиты остаются «чистыми», безжалостно истребляя конкурентов и всех свидетелей. Похоже, они неуязвимы…
Автор остросюжетного романа в повестях «Смотрю на мир глазами волка» — человек известный в криминально-уголовной среде.Имеет за плечами три судимости. Последняя — за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах — автоматически поставила его в разряд особо опасных преступников, в категорию людей, навсегда отверженных от нормального общества, представляющих интерес только для администрации лагерей, а когда они выходят на волю — для отделов по борьбе с организованной преступностью и МУРа.Но Евгений Монах (псевдоним) сумел найти в себе силы изменить свою, казалось бы, навсегда загубленную судьбу.
«…Мои худшие опасения тут же подтвердились — пульс на шее Романа Борисовича не прощупывался. Приподняв его теплое еще веко, я окончательно убедился, что он мертв…» Эту книгу написал бывший гангстер. В его повестях — сегодняшняя криминальная жизнь глазами профессионального преступника, главаря одной из екатеринбургских бандгруппировок по кличке Монах, от лица которого ведется рассказ.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.